Несмотря на ранение, Молчанов резко поднялся, комично выставил свой живот вперёд, словно это не живот, а грудь колесом, и он бравый удалой офицер, а не толстый чиновник.
– Потрудитесь, господин Шабарин, объясниться, что это за войну вы устроили в центре города? – потребовал Фабр.
– На меня, – как можно твёрже начал я – мол, очнитесь, господин начальник всего здесь, – совершено вооружённое нападение группой установленных лиц. Это были исполнители, нанятые убитым ночью вице-губернатором Кулагиным. На служащего вашего, почившего Андрея Васильевича Кулагина, я имею множество сведений о преступной деятельности, – здесь я сделал небольшую паузу, чтобы проследить за реакцией Фабра.
Губернатор имел запоминающееся лицо, с выдающимися, даже, наверное, болезненными на вид глазами. Они у него были вечно будто выпучены. А сейчас же и вовсе казалось, что глазные яблоки губернатора вот-вот выпадут из глазниц.
– Так то, что сказал посыльный о том, что некие бумаги уже направляются в Правительствующий Сенат и в Третье Отделение его Императорского Величества… Это правда? – выкрикнул, казалось, всегда сдержанный губернатор.
– Одно ваше слово, и я повелю своим людям нагнать вестовых и придержать эти бумаги до выяснения обстоятельств, – сказал я и не отвёл свой взгляд от грозных очей губернатора.
Сам виноват, что развёл здесь такую клоаку. Однако я не собирался сейчас действовать так резко. Если сейчас Кулагин мёртв, то зачем ворошить его дело в публичном пространстве? Можно же всё тихо, тайно решить: посадить тех, кто достоин сидеть, уволить всех, кто не соответствует своей должности.
– Где же те, кто на вас напал? – чуть сбавив тон, спрашивал губернатор. – И мне нужны эти бумаги, о которых вы так громогласно заявляете всей губернской общественности.
Последние слова Яков Андреевич Фабр произносил уже совершенно иным тоном. Я услышал в этом голосе сожаление, злость на меня, который принёс губернатору проблемы. Но пусть он почитает, сколько всего в этих бумагах содержится, и если есть хоть капля, совести и истинного стремления служить императору и Отечеству у него есть, во что я всё же верил, умыть руки и ничего не сделать губернатор не сможет.
– Те, кто на нас напал… Их сейчас пользует доктор в соседней комнате. Их показания на бумагу я уже положил. Что же до бумаг по вице-губернатору… – я кликнул Петро и попросил его привезти ту копию документов, чтобыла спрятана в карете.