Габриэлла шагнула к арке, ведущей в смежную комнату, и замерла в проёме, прислонившись плечом к своду. Её взгляд скользнул по овальному бассейну, выложенному идеально круглыми камнями голубых и лазурных оттенков. Вода в нём была кристально чистой, чуть подёрнутой лёгкой дымкой пара, а её поверхность мерцала, словно усыпанная тысячами крошечных сапфиров.
Но её внимание привлекло не это.
У дальнего, более узкого края бассейна, в воде по грудь, полулежал Ли-Сун. Его руки были раскинуты на низком бортике, пальцы слегка касались гладкого камня. Голова чуть откинута назад, обнажая линию горла, по которой стекали капли воды, оставляя влажные дорожки на коже. С коротких волос лениво скатывались капли, падая на плечи и борт бассейна, словно нехотя расставаясь с их теплом.
Его лицо выражало умиротворение и тихое удовольствие – веки опущены, губы чуть приоткрыты, дыхание ровное и спокойное. Казалось, он растворился в этом моменте, забыв обо всём, что было за пределами этой воды.
Но даже в таком состоянии он почувствовал её присутствие.
Его голова слегка опустилась, веки приподнялись, и золотые глаза встретились с её взглядом. Лёгкая улыбка, ещё не успевшая сойти с его губ, сменилась сначала лёгким удивлением, а затем – едва уловимым недовольством.
– Что за наряд? – произнёс он спокойно, но в его голосе прозвучала лёгкая нота раздражения.
Габриэлла закатила глаза, словно и сама была не в восторге от ситуации, хотя так и было.
– Это всё братец Ночи, – ответила она, слегка раздражённо проводя ладонью по ткани платья, будто пытаясь стряхнуть с себя его влияние.
Ли-Сун слегка наклонил голову набок, изучая её новый облик. Его губы сжались, а в глазах мелькнуло что-то, что можно было бы назвать лёгким отвращением.
– У него ужасный вкус, – произнёс он уже с оттенком недовольства, подчёркивая каждое слово.
Габриэлла резко развела руки в стороны, словно демонстрируя всю абсурдность ситуации. Зелёный шёлк платья колыхнулся, отражая свет, но в её жесте не было ни капли грации – только раздражение.
Ли-Сун снова прикрыл глаза, откинув голову назад, но на этот раз в его голосе прозвучала уже не критика, а совет, высказанный с невозмутимым спокойствием:
– Тебе стоит его снять.
***
Вода взметнулась серебристыми брызгами, когда Габриэлла вынырнула в центре бассейна, подобная нимфе, рожденной из морской пены. Её ладони скользнули по лицу, отбрасывая хрустальные капли назад, в водную гладь, где они растворились в бесчисленных кругах. Мокрые ресницы дрогнули, открывая глаза, в которых плескалось торжество и тайна – и тут же её взгляд наткнулся на Ли-Суна, уже стоящего перед ней. Вода стекала по его торсу, очерчивая каждый мускул, как дождь по древней мраморной статуе.