Ты думаешь, что холод тебя защищает. Это самая большая ложь, которую ты себе рассказал. Ложь, ставшая твоей религией. Ты молишься ей каждый день, укрепляя стены своей тюрьмы. Холод не защищает. Он изолирует. Он не спасает от боли. Он отрезает тебя от жизни.
Посмотри внимательно. Этот холод – не щит, который ты держишь перед собой. Это лед, который пророс внутрь. Он сковал твои мышцы, твое сердце, твою душу. Щит можно опустить, когда опасность миновала. Ты же не можешь опустить свой холод. Он стал тобой. Ты несешь его с собой повсюду. В постель. За обеденный стол. На встречу с друзьями, которых у тебя почти не осталось. Ты приносишь с собой зиму в любую комнату, в которую входишь. Люди это чувствуют. Они не всегда могут это объяснить, но они это чувствуют. Они ежатся. Они начинают говорить быстрее, формальнее. Они инстинктивно отодвигаются. Они ищут тепла, а от тебя веет могильным склепом.
Ты говоришь себе, что это их проблема. Что они не выдерживают твоей «честности», твоей «силы». Но какая это сила? Сила камня, который лежит на обочине? Он тоже сильный. Он непробиваемый. И он мертвый. Он просто есть. Он не растет, не меняется, не чувствует солнца, не пьет дождь. Он просто лежит. И медленно разрушается под воздействием времени. Ты тоже лежишь. Внутри своего сверкающего ледяного саркофага.
Изоляция – вот истинное имя твоего холода. Сначала ты изолировал себя от тех, кто причинял боль. Это казалось логичным. Зачем подпускать к себе тех, кто может ударить? Ты закрыл дверь перед врагами. Но потом ты заметил, что дверь заело. Она больше не открывается. И за ней остались не только враги. За ней остались все.
Ты видишь, как люди общаются. Они смеются над чем-то, спорят, прикасаются друг к другу. Их лица живые. На них отражаются десятки эмоций. Удивление, нежность, раздражение, радость. Ты смотришь на них, как на обитателей аквариума. Интересно. Экзотично. Но это не имеет к тебе никакого отношения. Ты отделен от них толстым, звуконепроницаемым стеклом. Ты можешь анализировать их поведение. Ты можешь предсказывать их реакции. Ты можешь даже имитировать их эмоции, если это необходимо. Ты можешь улыбнуться в ответ на шутку, которую не счел смешной. Ты можешь изобразить сочувствие, которого не испытываешь. Ты стал превосходным актером. Но ты играешь в пустом зале. Для самого себя. И аплодисментов нет. Есть только звенящая тишина внутри.