– Лодки нет ли? Лодку скорее! – раздались голоса.
Никаких лодок на этом уединенном озере, конечно, не водилось. Кто-то посмекалистей догадался использовать срубленные и сваленные в кучу криптомериевые бревна. По его почину сокольничьи принялись вязать плот.
В этой суматохе никто и не заметил, как на противоположном берегу озера выскочил из чащи голый человек. Через минуту он с громким плеском бултыхнулся в воду. День был хотя и солнечный, но такой холодный, что вода между стеблями тростника покрылась тонкой пленкой льда. Человек, однако, не обращая внимания на режущий холод, быстро плыл, отмеривая саженками, к середине озера.
– Что он с ума сошел? Не знает, что такого же безумца на днях постигла смерть от холода? Да и как он осмелился, не спросив разрешения, протянуть руку к добыче, подстреленной самим князем?
Свита с замиранием сердца следила за движениями смельчака, а он, не обращая ни на кого внимания, приблизился к плававшему на воде аисту, высоко поднял его обеими руками над головой и, искусно работая ногами, в стоячем положении поплыл к берегу. Навстречу ему в это время отчалил плот, слаженный сокольничьими. Заметив его, плывущий остановился у самого его края и почтительно передал сидящим добычу. Затем он снова с головою бултыхнулся в воду, скрылся под ней и поплыл обратно к тому берегу, откуда появился.
Хидэтада проводил его долгим взором, а затем спросил, обращаясь к свите:
– Кто это?
В свите уже давно узнали в пловце Дзюзо, но стояли и молча переглядывались, так как боялись, как бы снова не навлечь на Дзюзо гнев князя.
– Кто это? Уж не Дзюзо ли?
Стоявшие поблизости молча кивнули головами.
– Опять лезет куда не спрашивают. Что за негодяй!
У некоторых из свиты невольно екнули сердца. Впрочем, Хидэтада ограничился только этими словами и больше ничего не произнес.
Спустя несколько времени сёгун уже охотился в Итабаси. Он довольно-таки часто выезжал на охоту. Причиной тому была и его страсть к ней, а кроме того он пользовался ею, как средством для военной закалки и для обследования того, как живет народ.
Дзюзо продолжал неотступно следовать за свитой князя. Должно быть удачная охота привела Хидэтада в хорошее расположение духа. Завидев издали Дзюзо, он подозвал его:
– Ну-ка, подойди!
Дзюзо подошел с опущенной головой. Весь вид его выражал крайнее почтение, граничащее с трепетом.