У князя были взрослые сын и дочь. Став княгиней, мать Матвея оказалась на пути сына князя к престолу княжества и, как только князя не стало, она умерла. Юноше было совершенно очевидно, что её убили, но пожаловаться ему было некому. Сам он ещё несовершеннолетний, и в замке Пустельгиных у него не было никакой поддержки, за исключением шести старых слуг.
Пока была жива мама, Матвей очень много занимался. Это были и гуманитарные науки, и тренировки с оружием, и конная езда. Мама часто плакала и просила у него прощения за то, что лишает его детства, а потом снова отправляла его на тренировки. Конечно же, юноша обижался, считал, что мама слишком строга к нему, но на тренировках вынужден был работать в полную силу, а на занятиях изучать всё, что ему давали мать и учителя.
Сводные брат и сестра Пустельгины старше Матвея. Они в княжеском замке – у себя дома, а он здесь – чужой. Юношу они ненавидят, постоянно морально издеваются над ним, устраивают ему всякие каверзы. Возле юноши держатся только несколько слуг, преданных памяти его родителей, но в этом замке и на них начались гонения. Через два месяца после смерти матери и его отравили, причём яд был хитрый, он действовал так, чтобы мозги у юноши начали отказывать, а тело жило.
Юноша из последних сил стоял на коленях перед алтарём в храме местных богов: бога Солнца – великого Радора, и богини Луны, богини материнства и любви, святой Селены. Понимая, что мысли начинают путаться, и его ждёт безумие, юноша шептал, глядя на изображения святых:
– Какие же вы чудовища, если позволяете твориться такому!
Я житель нашей матушки Земли, пожилой человек. Когда стал пенсионером, у меня появилось свободное время. Стал много читать. Сначала читал серьёзные книги о политике, о взаимоотношениях людей, науке управлять другими. Побыв год пенсионером, я решил не возвращаться в сферу активной деятельности, поэтому столь серьёзные книги стали мне не интересны, и я довольно быстро переключился на «лёгкое чтиво»: детективы, фантастику, фэнтези. Политикой и общественной деятельностью заниматься я не захотел, зато были у меня мечты и фантазии. Я эти мечты усиленно мечтал, а фантазии старательно фантазировал, представлял себе, как бы я повернул сюжет в той или иной развлекательной книге. Что-то приходило в мыслях или снах, а что-то мне явно пригрезилось. И были эти грёзы или сны настолько реалистичны, что в пору усомниться, а не было ли этого на самом деле.