Но для Артема… Он видел. Стрела вонзилась точно в центр того самого узла, в то место, где он своим взглядом и волей создал критическое напряжение в ткани реальности. В точку, где сходились невидимые нити связи колонии с Потусторонним.
Раздался звук, похожий на лопнувший огромный пузырь. Не громкий, но… влажный и неправильный. Воздух в указанной точке содрогнулся, искривился, как в сильной жаре. На миг там мелькнуло что-то – темное, холодное, бесконечное.
И колония тварей взревела. Не отдельными голосами, а единым, пронзительным воплем невыносимой боли и ярости. Пульсирующая масса плоти задрожала, как желе. Глаза лопались, извергая черную слизь. Щупальца дергались в конвульсиях. Плоть, где секунду назад была слитность, начала расползаться, терять связь. Твари, составлявшие единый организм, вдруг стали отдельными существами – медленными, дезориентированными, ослабленными. Связь с источником силы была перерезана. Микро-Шов, питавший их, захлопнулся под ударом стрелы и давлением воли Артема.
– ТЕПЕРЬ! – закричала Лира, мгновенно оценив изменение. Ее посох метнул сгусток чистой, сжигающей энергии в самую гущу распадающейся массы. Плоть загорелась ярким белым пламенем. Сильви, воспользовавшись замешательством, вонзила кинжалы в основания ног ближайших тварей, перерезая сухожилия. Борк, собрав последние силы, вырвал свою секиру из плоти монстра и обрушил ее на ближайшую тварь, размазав ее по земле. Кай уже выпускал стрелу за стрелой, методично добивая ослабленных, потерявших координацию существ.
Бойня закончилась быстро. Последняя тварь, шипя и пуская пузыри, была добита Лирой. На дороге остались лишь дымящиеся, зловонные останки, лужи черной слизи и перевернутый воз. Наемники были мертвы. Торговцы, бледные как смерть, выползали из-под укрытий. Борк сидел на корточках, тяжело дыша, зажимая рану на плече, из которой сочилась темная, вязкая кровь. Сильви, вытирая кинжал о траву, сновала между телами, проверяя, все ли монстры мертвы. Кай молча перезаряжал колчан, его взгляд был прикован к Артему.
Артем стоял, прислонившись к колесу. Боль отступила на мгновение, сменившись оглушительной пустотой и звоном в ушах. Потом она накатила с новой силой, сокрушительной волной. Его вырвало. Кровавая рвота забрызгала пыльную дорогу и колесо воза. Он схватился за голову, сдерживая стон. Весь мир вращался. Шепот… Шепот не умолк. Он звучал теперь громче, отчетливее. Как будто дверь, которую он захлопнул, теперь лишь приоткрыта, и за ней кто-то… заинтересовался.