Мама будет ждать и помнить,
Знай, что маму не теряют.
Отправляясь в путь последний
К разным мыслям привыкаешь,
Не печалься, за оградой
Маму ты не потеряешь.
Солнца луч глядит в окошко,
Дети радостно бунтуют.
Я во всём, что сердцу мило.
Я всегда с тобою буду.
27 июня 2005
Там, на больничной койке я и умерла.
Вернее, умерла та, другая я.
И родилась иная.
* * *
Наступает день Ч.
Доктор приносит две классические новости:
– хорошая: у меня не инсульт. – Вау!
– плохая: профессор склоняется к диагнозу Рассеянный склероз. Компьютерная томография показала новые очаги в мозге. Заболевание непредсказуемое и неизлечимое. Радоваться или расстраиваться – выбирай сама.
Это что ещё за зверь? Первый раз вообще о таком слышу. Но почему-то от этого не легче.
Из палаты с грустными бабушками переезжаю в другое крыло больницы к молодому, явно талантливому, но оченно странному доктору, изучающему доселе неведомый мне диагноз.
В силу малоизученности заболевания от разных врачей получаю самые разные прогнозы и рекомендации. Вплоть до противоположных.
Надежда сменяется страхом по замкнутому кругу. Понимаю одно – жизнь больше не будет прежней.
Здравствуй, неизвестность!
Неожиданно оказываюсь в Раю
Оченно странный дохтур оказался достаточно приятным в общении. Через пару дней застенчивость его поутихла, и слова перестают напоминать выжимку из лимонной корочки.
После палаты с бабушками неожиданно оказываюсь в раю.
Трёхместная палата. Одна койка пустует. На второй – девочка с дневного стационара. На третьей я. Большую часть времени одна. С довольно приятным балконным видом.
Ватага голубей и бакланов напоминает, что надо меньше есть и больше делиться. Родня регулярно пополняет ассортимент бакланьего меню.
На удивление в кассу оказались соленые огурцы, привезенные заботливой тетушкой. Если в раю вам чего-то не хватает, съешьте огурчик.
В одно из посещений мы с дневной девочкой заманиваем доктора на интимный разговор. Здесь впервые слышу следующее:
– состояние может медленно, но верно ухудшаться,
– может ухудшаться стремительно,
– болезнь может лет десять вообще никак не проявляться.
Вешаю якорь на внутреннюю стенку – подумаю об этом завтра. В голове периодически включается лампочка – а вдруг это мой случай.
За десять лет успею поднять детей. Десять лет – это целая жизнь. Мне нравится такой вариант.