Иван Соловьёв стоял на крыльце, смотря на дорогу. В руках у него был тяжёлый рюкзак, в котором были теплые вещи, сухой паек и маленькая фотография – её он спрятал под одеждой, чтобы никто не видел. Мать стояла рядом – в длинном сером платке, который скрывал серебристые пряди в волосах, с загрубевшими от труда руками.
Она смотрела на него так, будто видела не сына, а целую жизнь – молодую, хрупкую, хранящую надежду и страх.
– Ты пообещай мне, Иван, – её голос дрожал. – Обещай, что вернёшься.
Иван улыбнулся, но в глубине души у него глухо свело сердце.
– Я вернусь, мама. Обещаю. Только живи, жди меня.
Он наклонился и поцеловал её в лоб. Она закрыла глаза и прижалась к его щеке.
– Я буду ждать, – прошептала она. – Даже если мир рухнет вокруг. Даже если…
Иван не дал ей договорить. Он повернулся и пошёл к дороге, где уже стоял поезд, готовый увести его на фронт.
Каждый шаг отдавался в сердце болью и тревогой. Вокруг скапливались другие солдаты, провожающие своих близких, кто-то плакал, кто-то молчал.
Он обернулся. Мать стояла, держа в руках маленький узелок с провизией. Ее глаза блестели от слёз, но она не вытирала их.
– Пиши, – крикнула она, – я буду ждать!
Поезд затарахтел, медленно покачиваясь в темнеющей чаще рельсов. Иван стоял у окна, глядя на исчезающую в дали мать. В каждом её движении он видел последний крик мира, который он потерял.
Первые километры пути казались бесконечными. Вокруг были одни только люди, усталые, потерявшие надежду, но у Ивана ещё горел внутренний огонь.
Он держал в руке фотографию – маленький портрет матери с доброй улыбкой, обещавшей свет даже в темноте.
Он не знал, что этот поезд унесёт его в самый ад, где ему придётся решать, кем стать – героем или предателем.
Глава 2. Фронт
Раннее утро встретило Ивана запахом пороха и холодным, пронизывающим ветром. Передовые позиции Красной армии на восточном фронте представляли собой мешанину из окопов, колючей проволоки и разбросанных солдатских вещиц. Небо над полем было тяжелым, свинцовым, словно предвестником беды.
Иван держал винтовку крепче, чем когда-либо раньше. Сердце колотилось как бешеное, а руки дрожали – не от холода, а от страха. Он впервые оказался так близко к смерти.
– Сколько продержимся? – спросил рядом стоящий сосед по окопу, молодой парень с грязным лицом и испуганными глазами.