«Кто сделал. Чья была. Какая трагедия».
Я замер. Шум рюмочной отступил. Это не пьяное бормотание. Это методика. Инструкция по разборке. Мой внутренний хаос внезапно обрел систему координат.
Я мысленно положил убийство на свой реставрационный верстак.
Авторство. Кто Мастер этого ритуала?Провенанс. Кому адресовано сообщение? Не телу. Тело – лишь носитель.
История утраты. Что изъяли? Не жизнь, не кольцо. Забрали оригинал, оставив оттиск. Замещение.
Я встал. Движение было точным, стул отодвинулся бесшумно. Я оставил на стойке несколько купюр – не за водку, за инструменты. И вышел.
Кабинет Уманского был герметичной капсулой, где время текло по его законам. Щелкнул замок. Из темноты коридора бесшумно материализовался помощник. Он положил на край освещенного круга на столе тонкую картонную папку и так же беззвучно растворился.
Уманский не оторвался от своего гроссбуха, внося последнюю цифру в столбец. Лишь когда чернила просохли, он закрыл книгу и открыл папку. Внутри – отчет. Краткий. Емкий. Объект «Дроздова К.Р.» инициировала контакт с третьим лицом для поиска брата. Имя этого третьего лица было обведено красным карандашом. Ардатов, Лев Андреевич. Реставратор. Сын нашего бывшего оценщика.
Уманский смотрел на имя, но видел не человека. Он видел информационный шум. Вибрацию, нарушающую стерильность его операций. Он отложил папку и поднял трубку аппарата защищенной связи.
– Соедини с «Доктором».
После коротких гудков на том конце ответили. Голос Беликова был мягким, обволакивающим, но каждая фонема в нем казалась Уманскому отполированной до остроты края.
– Слушаю, Савелий Игнатьевич.
– Арсений, – тон Уманского оставался ровным, как поверхность его стола. – В твоей операции по Полонскому появился посторонний шум. Реставратор Ардатов.
В трубке на мгновение повисла тишина. Затем раздался короткий, сухой смешок, лишенный всякой теплоты.
– Ардатов… Помню этот экземпляр. Крайне интересный случай. Не волнуйтесь, Савелий Игнатьевич. Он станет лишь еще одной деталью в композиции.
– Ардатов – это шум, – отчеканил Уманский, и в его голосе появилась твердость металла. – А шум привлекает внимание. Ты должен был решить проблему с Полонским тихо. Вместо этого ты устроил представление с сургучом и привлек копов и этого реставратора. Ты подсветил актив, который должен был оставаться в тени.