И только когда показалась знакомые места – наконец успокоилась и пошла медленным шагом.
Платья на прилавке лежали естественно поношенные. Выбрав более-менее подходящее по размеру темно-зеленое платье, проверила его на отсутствие дыр и спросила лавочника:
– А обувь у вас продается.
– Ногу покажи, – поправляя товар, процедил мужчина. Я послушно сняла ботинок и показала из-под юбки голую ногу. Он ушел в темноту лавки и вынес мне деревянные башмаки. Про таких лавочников говорят – глаз алмаз, обувь села как влитая.
– Дяденька, а можно платье у вас переодеть в лавке, которое куплю – а то на мне сестричкино, а мое порвалось, – жалобно врала я.
Лавочник нахмурился вначале, но, когда желтый кругляш перекочевал в его карман – резко подобрел и махнул рукой. Иди, мол переодевайся. Так как платья были как мешки, без всяких шнуровок, рюшек и дополнительных юбок, которые надо поправлять – смена одежды заняло у меня минуту. Сложила украденный наряд в корзину, прикрыв им свои дорогие туфли и отправилась наконец к толстой торговке с одуряющее пахнущими пирожками.
– Один, пожалуйста, с повидлом.
И через мгновение я стала обладательницей горячего, истекающего маслом пирожка. Никогда я еще так неприлично не ела. На улице, с грязными руками, вгрызаясь в толстые стенки свежеиспеченного теста, слизывая языком расползающееся из нутра повидло. Никогда раньше жизнь не казалась мне такой прекрасной. Все познается в сравнении.
Дойдя до главной площади подозрительно посмотрела на городские часы. Полчаса еще у меня есть. Город бурлил. Со всех сторон до меня доносились обрывки разговоров.
– Говорю тебе, наше королевство на пороге большой войны. Будет война, помяни мое слово.
– Да откуда ты это взял?
– Да оттуда. Знаешь уже сколько прибрежных деревушек уничтожено – три. И следов нет, как корова языком слизнула.
– Остров у нас конечно большой, и войска не в миг доскачут, но это ж не дело, когда от поселений головешки одни остались и ни одного человечка, даже самого мертвого. Так на кого думают? Соседи с дальних островов шалят?
Мужчина принизил голос и сказал зловещим шепотом:
– Нелюди говорят объявились.
– Да ты что? – Округлив глаза, отшатнулся на шаг собеседник. – Ох, даже во рту пересохло. Пойдем горло промочим.
Я проводила взглядом покидающих площадь мужчин. Мимо степенно проходили пожилые дамы. Одна платочком вытирала глаза.