Филипп III надеялся, что его дочь поможет интересам Испании при французском дворе. Удивительно, но не все Габсбурги радужно приняли этот союз, посчитав Анну предательницей. Её, 14-летнего подростка, которая не принимала это решение! «Нет большего злодея, чем французкий король», – повторяли Габсбурги.
Но Анна была настроена решительно. С собой во Францию она взяла одежду, украшения, предметы интерьера, столовый сервиз и её любимый шоколад. Во Франции про шоколад тогда знали мало, а с приездом Анны он стал любимым тягучим напитком многих аристократов.
Сквозь осенние бури, дождь и грязь свадебная процессия с испанским двором Анны и обширным свадебным скарбом пробиралась на север: Драгоценности на ошеломляющую сумму в 61 000 дукатов, постельное бельё, столовое серебро и посуда, а также шесть дюжин льняных салфеток для мытья ног и три дюжины для чистки зубов – зубных щёток тогда еще не знали – и 366 шелковых платков всех возможных цветов и цветовых сочетаний. Король Филипп проводил свою любимую дочь до границы, и когда пришло время прощаться, Анна, рыдая, прижалась к отцу.
Когда карета, везущая Анну Австрийскую, направлялась в Париж, Людовик XIII решил нарушить этикет, и мельком подглядеть как выглядит та, кого он будет обязан любить всю жизнь. Юный король был поражён. В жёны ему достался белокурый ангел.
А вот Анна не была в восторге от внешности своего суженного. У него было слишком длинное лицо, слишком острый нос, слишком большая голова и слишком широкие плечи. К тому же он немного заикался. Единственное, что в нем привлекало, – это его красивые волнистые каштаново-коричневые волосы, которые он упорно отказывался стричь. Говорят, потому и вошли в моду парики, чтобы походить на короля!
Людовик был одет в белый атлас для свадебной церемонии 25 ноября, а Анна едва не рухнула под тяжестью длинного пурпурного бархатного плаща, щедро отделанного горностаем и расшитого по всему периметру золотыми лилиями. Корона была слишком тяжела для головы подростка и грозила сползти на лоб.
Вероятно, что Анна Австрийская и Людовик XIII вполне смогли бы найти общий язык, если бы Мария Медичи, мать короля, не решила, что брак нужно консуммировать как можно скорее, так как среди её советников было достаточно тех, кто был против брака короля Франции с испанской инфантой.