Дело в том, что если консуммации не было, то брак было достаточно легко аннулировать. Марии Медичи это было невыгодно. И есть несколько версий того, как прохоила брачная ночь молодожёнов. Согласно первой версии, после пиршества придворные сразу же проводили молодоженов в супружеские покои, и Мария Медичи обратилась к невестке на своем резком, всё ещё фрагментарном французском: «Моя дорогая дочь, я привожу к тебе твоего мужа. Прими его ласково и люби всем сердцем».
Анна, которая почти не говорила по-французски, хотя вскоре овладела им без акцента, ответила по-испански, что её единственное желание – повиноваться мужу. Балдахины были задёрнуты, а повитухи клялись, что консуммация была заверешна, хотя, скорее всего, это было не так.
По другой версии, молодые отправились по разным покоям, после пиршества, и, когда Мария Медичи зашла в покои своей спящей невестки, то удивилась, не обнаружив там своего сына. Королева-мать искренне верила, что новобрачные скрепляли союз брачной ночью. Тучная Мария Медичи яростно направилась в комнату молодого короля. Он сладко посапывал. Без всяких церемоний Людовика XIII чуть ли не за уши привели в покои молодой жены исполнить супружеский долг. Анна была в ужасе. Никаких напутствий или тёплых слов от своей свекрови она так и не услышала.
Для достоверности в опочивальне оставили опытную женщину и лейбл-врача, которые контролировали весь процесс новобрачных. 14-летние супруги были напуганы и смущены. После такого конфуза Людовик XIII ещё четыре года избегал супружеского долга, навещая жену только ради приличия утром и вечером за легкой беседой. Что сказать, на его голове была корона, но это отнюдь не делало его мужчиной. Он был скорее ребёнком, подростком, наивным, застенчивым и боязливым.
Анна Австрийская чувствовала себя при французском дворе неуютно. Как можно влиять на короля и продвигать происпанскую политику, если муж обходит её стороной? Да и сам Людовик XIII не стремился выказать Родине жены почёт и уважение. Испанские дамы при Анне Австрийской были заменены на француженок по приказу короля. Во главе «свиты королевы» встала жена герцога де Люиня, Мария де Роан. Людовик выказывал к ней двусмысленные чувства, увлекшись, хоть и платонически, женой друга.
Именно придворные французские дамы помогли Анне освоится при дворе: сменить стиль платьев на более декольтированные, которые Анна терпеть не могла, выставляя свои груди напоказ, научили королеву флиртовать в рамках приличия и вести светские беседы. А как ещё женщина могла преуспеть в политике? История Франции делалась на галантных похождениях, флирте и фаворитках.