Получив деньги, я отправился к официанту. Дождь застал меня в аллее, в нескольких кварталах от кофейни. Промокнуть вовсе не хотелось, поэтому я укрылся под навесом, где обычно играют в шахматы пенсионеры. Почти сразу за мной в укрытие вбежали двое мужчин. Оглушая, ливень барабанил по навесу. Вода сплошной стеной стекала с него, пробивая в земле не большие траншеи. Налетел ветер и холодные брызги понесло на меня, я машинально отвернулся и оказался лицом к моим соседям по убежищу.
Один, не высокого роста, с непропорционально короткими ногами, смуглой кожей грязноватого оттенка, черные волосы по-дурацки стрижены ежиком. Второй – одного со мной роста, широкоплеч, но гораздо мощнее меня. Оба выглядели за тридцать, одеты в светло-бежевые военные плащи легиона. Они стояли ко мне в пол оборота. Налетел новый порыв ветра. Высокий передернул большими плечами и, вынув плоскую бутылку тут же к ней приложился. Затем он с улыбкой предложил ее коротконогому. Тот отрицательно покачал головой и спросил, – Зачем ты пьешь? – и глаза его при этом как-то грустно округлились.
Высокий, отхлебнул еще и ответил: – А зачем ты ешь?
– Это необходимость, чтобы выжить. Зачем ты сравниваешь? Это глупо, – удивленно ответил коротконогий.
– А затем, что у каждого она своя эта необходимость и иногда складывается из нескольких и порой на первый взгляд совершенно не совместимых частей. Кому-то для жизни достаточно еды, воды и женщин, а кому-то еще нужен футбол или, например книги и музыка, тебе вот молиться, а мне ко всему еще и иногда пить. Это залог, часть моей нормальной и как бы это не звучало парадоксально, здоровой жизни. Я не пью каждый день, нет, но иногда: я хочу пить, я хочу хмеля, одинокого, поглощающего хмеля, состояния –мне хорошо и плевать на всех, состояния – пишу пью, гуляю пью, читаю пью. Состояния, как при страхе, при крайнем отчаянии, тебе уже все равно убьет или нет. Состояния, когда эта волна несет тебя вверх, ты понимаешь, что за пиком – спад, но тебе снова плевать, потому что ты сраный серфер своей воли, пусть даже питаемой алкоголем, и пусть в этот момент он имеет хтоническую силу и страх в тебя вселяет лишь одно – утро!
– Но ты же погубишь душу! – произнес коротконогий тоном наставника.
– Душу я губил, если бы каждый день уговаривал пустоту молитвами, прося бога о помощи и спасении, а что еще хуже и преступнее для меня, то я губил бы свое время. И вообще, что такое душа, как не разум или ты это разделяешь?