Знаете, что самое поганое в этих "можно было"? Что они все реальные. Действительно можно было. Ничего сверхчеловеческого. Просто взять и сделать. Но не сделала.
НУЖНО БЫЛО.
А это вторая категория – она про ответственность, которую мы проспали.
Нужно было видеть, что он сдаёт. Что поднимается по лестнице с трудом. Что стал забывать имена соседей. Что перестал жаловаться не потому, что всё хорошо, а потому что устал жаловаться.
Нужно было настоять на враче. На обследовании. На лечении. На том, чтобы он не сидел дома один, пока мы все на работе зарабатываем деньги на свою прекрасную жизнь.
Самое мерзкое в "нужно было" – это понимание того, что я была слепой не случайно. Я не хотела видеть, что он стареет. Потому что тогда пришлось бы что-то менять в своей комфортной жизни.
ЕСЛИ БЫ.
Третья категория – альтернативная реальность.
Если бы я знала, что это последний раз, когда мы говорим. Если бы понимала, что его "я в порядке" – это ложь. Если бы не считала его бессмертным. Если бы помнила, что люди умирают не только в кино.
"Если бы" – это самая безнадёжная категория, потому что она про то, чего никогда не будет. Но почему-то мозг любит в ней копаться.
И наконец, ТЕПЕРЬ.
Самая больная категория.
Теперь я знаю, какой он был хороший отец. Теперь понимаю, что он всегда был прав про мою работу, моих друзей, мои глупые увлечения. Теперь хочу с ним поговорить обо всём, что поняла после его смерти. Теперь готова его слушать. По-настоящему слушать.
Но теперь поздно.
И вот сижу я у своего догорающего и телющего костра и думаю… Стоп. А что если…
А что если сожаление – это не наказание? Что если это последний подарок от умершего человека?
Слушайте, а ведь сожаление заставляет нас становиться лучше! Я больше никогда не буду отмахиваться от пожилых людей, которые рассказывают свои истории. Никогда не буду откладывать "важные разговоры" на потом. Никогда не буду считать, что у меня есть бесконечно много времени с близкими людьми.
Сожаление – это болезненная, но эффективная прививка от человеческого равнодушия.
Папа продолжает меня воспитывать даже после смерти. Через сожаления. Через боль. Через осознание того, что я была не очень хорошей дочерью, но ещё могу стать лучшим человеком.
Может быть, сожаление – это не мучение, а последний урок любви?