– Насмотренность большая, – ответил я.
– Ну-ну, – выдал врач и распорядился: – Петрович, в травмпункт на Патриотов. Вывих – это нестрашно, главное, чтобы там перелома не было.
– Нет там перелома, – пробурчал Павел.
– Петрович, отбой по травмпункту! У нас в машине мальчик с рентгеновским зрением. Едем в женские бани, он за девушками будет подглядывать и нам описывать всё подробно, – в стиле английского юмора, не улыбаясь, сообщил всем в салоне скорой врач.
– Ха. Че там смотреть-то, – включилась в разговор медсестра с широкой костью. – Вряд ли у кого-нибудь там поперёк.
– Мы врачи, и никому не верим на слово! Мы должны всё проверять. Поэтому, Петрович, сначала в травмпункт, а потом уже к баням – оспаривать или доказывать гипотезу Любови Никитичны о возможной поперечности неназываемой области женского тела!
И машина тронулась, везя Павла и меня в место, где ему должны будут оказать помощь. В травмпункте я прождал больше часа, дальше приёмной меня не пустили, сказали, что одного мальчика с рентгеновским зрением им вполне хватает.
Тут было чисто и прохладно, пахло хлоркой, были мягкие сидения. Положив сумку на широкое сиденье для пациентов, я откинулся на неё, в надежде немного поспать.
Рано или поздно и мне придётся встретиться с Сидоровым. Однако его мания уничтожать легально борцов и рядом не стояла в сравнении с жестокостью того же покойного Березина, или банды района, произошедшей от казацкой слободы в Курске.
Другая форма зла – похитрее, поискуснее, с претензией на собственный почерк. И потому я не испытывал страха. Куда опаснее получить перо в бочок в переполненном автобусе, в очередной раз выезжая из Ворона.
«Почему, когда хочется выключиться и закрыть глаза хотя бы на пятнадцать минут, никогда не получается?» – задал я вопрос сам себе.
А тем временем мне нужно вернуться в Ворон, где у меня была смена на фабрике в цехе по упаковке.
Но тут меня дёрнули за плечо, и, открыв глаза, я увидел Шмеля.
– Че, Саша, уснул?! – громко спросил он, и его удар грязным шилом пронзил мою бочку в области печени.
– А-а-а-а! – воскликнул я, вскакивая.
– Ты че, блин! – завопил Павел. Он стоял передо мной по пояс голый, с фиксирующей повязкой на руке.
И никакого Шмеля, как и удара грязным шилом в бок.
– Кошмар, что ли? – спросил у меня Павел.
– Да, походу он, – осмотрелся я, тяжело дыша. Я даже потрогал свой правый бок, ожидая увидеть там аккуратную кровавую точку, но её не было.