Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1. - страница 14

Шрифт
Интервал


Сущность чисто эйдетической науки состоит в том, чтобы двигаться исключительно эйдетическим путём: с самого начала и далее единственными значимыми комплексами являются те, что обладают эйдетической значимостью и потому могут быть либо непосредственно даны (как укоренённые в усмотренных сущностях), либо выведены из таких «аксиоматических» комплексов посредством чистой дедукции.

С этим связан практический идеал точной эйдетической науки, который, строго говоря, лишь современная математика реализовала в полной мере: она показала, как придать любой эйдетической науке высшую степень рациональности, сводя все её опосредованные шаги мышления к подведению под аксиомы конкретной эйдетической области – аксиомы, собранные раз и навсегда и дополненные всей системой аксиом формальной или чистой логики (в широком смысле – mathesis universalis), если, конечно, речь не идёт изначально о самой этой логике.

В этой связи возникает также идеал «математизации», который, как и только что охарактеризованный идеал, имеет огромное значение для познавательной практики всех «точных» эйдетических дисциплин, чей весь запас знаний (как, например, в геометрии) содержится в универсальности нескольких аксиом с чисто дедуктивной необходимостью. Однако здесь не место углубляться в это.

Разбор сложных моментов и философские параллели:

1. Эйдетические науки vs. науки о фактах

– Эйдетические науки (например, математика) изучают сущности (эйдосы) – идеальные структуры, не зависящие от эмпирического мира.

– Науки о фактах (естествознание) исследуют фактическое существование, опираясь на опыт.

– Связь с Платоном: У Гуссерля «эйдос» восходит к платоновским идеям, но без их трансцендентности – сущности даны в феноменологическом усмотрении.

2. Усмотрение сущностей (Wesensschau)

– Это интеллектуальная интуиция, позволяющая схватить необходимое в явлении (например, геометрическую истину).

– Кант отрицал возможность такого усмотрения, считая, что мы познаём только явления. Гуссерль же, вслед за Брентано, возвращает интуиции значимость.

3. Роль воображения в эйдетике

– Для геометра неважно, рисует ли он фигуры или воображает их – важно содержание усмотрения.

– Сравнение с Декартом: Для Декарта воображение (например, «воск» в Размышлениях) помогает отвлечься от чувственного, но истина постигается чистым умом.