Она все гоняла по тарелке говяжью вырезку, а когда подали профитроли, проигнорировала их и вытащила из пачки очередную сигарету. Когда Джеймс заговорил о важности развития всевозможных бизнесов в их городке, она уставилась на светильник под потолком, представляющий собой длинный цилиндр со стекающими каплями стеклянных бусин. Если целую минуту смотреть сквозь сигаретный дым на этот свет, все бусины сливаются в единое целое, и, таким образом, можно абстрагироваться от мужниного голоса. Послышались аплодисменты, а она продолжала сидеть, сплетя руки и опершись локтями о стол. Когда Джеймс сел на свое место, мужчины не преминули подойти и одобрительно похлопать его по спине.
– Ты прав, старик, – сказал Манус Суини. – Чертовски прав. Городские сообщества спасет лишь упорный труд. Нельзя полагаться на государственное финансирование.
– Что ж, Манус, я старался не говорить в лоб, но так оно и есть. Нынче много развелось желающих получить задарма все и сразу. Не хотят работать.
Все закивали, засоглашались, а Иззи повернулась к соседнему столику, за которым сидели Шон Кроули и Энн Дивер. В их компании Энн была единственной женщиной, и большинство мужчин за этим столиком были холостяками и не имели спутниц, которых можно было бы привести на подобное мероприятие. Шон о чем-то доверительно переговаривался с соседом, а сидевшая справа от него Энн выглядела так, словно ее приткнули на крайний стул в самую последнюю минуту. Словно сожалея о неправильном выборе, она все время теребила мочку уха, прикрывая ладонью вычурную сережку из серебра, едва не достающую ей до плеч. Проработав много лет официанткой в отеле «Харбор Вью», она скорее привыкла обслуживать званые ужины, а не присутствовать на них, и Иззи решила улучить момент и поболтать с ней до окончания банкета. Бедняжка Энн: с Шоном не особо пообщаешься, он не умеет вести светские беседы. Конечно, он достаточно воспитан, чтобы не отмахиваться, если заговорить с ним, но на таких мероприятиях он всегда скучает. И снова, в отличие от остальных, пришел без пиджака и галстука.
– Господи, что за чудик, – прошептала ей Тереза Хеффернан. – Столько денег имеет, а не удосужился надеть глаженую рубашку.
Иззи на секундочку призадумалась, а потом сказала:
– Что ж, теперь для этого у него есть Энн.