Она будит во мне всех спящих демонов разом. Раззадоривает и бесит одновременно. И это одурительно восхитительно. Когда эта бестия рядом, я забываю, что я предатель. Что предал я все, во что верил, и что долгие годы лелеял и оберегал. И да. Это чувство заводит покруче самого сильного афродизиака. Эта чертовка превратила меня из верного мужа в козла. Как ей это удалось? Загадка. Но факт… До нее я никогда не изменял Ольге. Словно околдовала меня Милана, вырвала сердце из груди наманикюренной крошечной ручкой.
– Я тоже скучал, – выдыхаю рвано. Втягиваю носом воздух, пропитанный феромонами. – Милаш, просто… Нужно немного поосторожничать. Нужно, понимаешь?
– Просто твоя старая жена тебя снова нагрузила своими проблемами, – надула губки моя чертовка. – Милый, почему ты не уйдешь от нее ко мне? Я ведь ради тебя готова пожертвовать всем. А она тебя держит, не дает быть счастливым. Тем более и сын твой уже знает про нас.
– И он не одобрил, если ты помнишь, – ухмыляюсь я. Дотрагиваюсь до скулы, которая все еще ноет, после того, как сынуля меня от души приложил. Ладно хоть мужика я воспитал. Я дурак, конечно. Приволок домой любовницу. Черт…
– Он привыкнет, Мишенька. Я стану ему нормальной мачехой. Доброй и понимающей. А твоя дурная клуша переживет как-нибудь.
Морщусь. Мне не нравится, когда Милка оскорбляет мою жену. И даже не сидящая у меня на коленях молодая красотка меня раздражает. Нет. Я схожу с ума от загнанной в самые глубины моей души, совести. И надо бы разорвать чертов порочный круг. Все ведь очень просто, но… Мне нужна подпитка, мне нужно молодое горячее тело аспирантки и чертов адреналин, выплескивающийся в кровь при встрече с ней в моем кабинете.
Я столько лет лез к вершине, а теперь… Я рискую свалиться с нее и сломать шею, потому что такая порочная связь скорее всего для чертовой карьеры станет смертельной. Я могу лишиться всего, и это будоражит похлеще любого энергетика.
– Детка, послушай…
Она не дает договорить. Она делает то, ради чего пришла. И я снова проваливаюсь в самый последний круг ада. Последнее, самое страшное, пристанище всех предателей. Только вопреки всем россказням он не ледяной, а огненно горячий.
– Ты хотел что-то сказать. Или снова сейчас побежишь к своей старухе? – томно тянет Милка. – Миш, ну скажи ты ей уже. Всем станет лучше. И ей, в том числе. И…