– Ну, ты все и сказал, – грустно ответил Романчук. – В лесу здесь нам не выжить. Немцы не сегодня завтра начнут прочесывание, облавы, и нам не выдержать бой с ними. Нас мало, оружия почти нет. А если обойдется, то все равно нам не выжить на морозе и под снегом в шалашах.
– Да, дело серьезное, – заявил Лещенко. – Тут ведь как ни рассуждай, а неизвестно, получится или нет. Можно в землю зарыться, дождаться, когда проедут немцы, и выбраться наружу. Да только где и чем зарываться? Да и немец – человек серьезный. Он все делает обстоятельно. И если прочесывать начнет – так как гребенкой, и вдоль и попрек, чтобы ни одного гектара не пропустить.
– Собаки у них, – добавил Бурсак, – а у нас еще и раненый, и женщины.
– Я прошу прощения, пан инженер, – улыбнулся Баум. – Но вы так рассуждаете, как будто собаки особенно женский запах чуют. Собаки не различают запах мужчин и женщин. Но в чем вы правы, это наличие слабых: женщин, раненого и еще одного старика, который не выдержит и ночи сна под открытым небом во время снегопада. Простите, я не медведь, берлогу делать не умею.
Сорока открыл было рот, но в свете костра увидел глаза Романчука и промолчал. Оставаться со всеми в такой ситуации ему было страшно, а оставаться одному и пытаться двигаться на восток было еще страшнее. Сашка поморщился. Сорока его раздражал неимоверно, приходилось терпеть. Каким бы он ни был по характеру, но это был свой, советский, человек, и они находились вдали от Родины, в тылу у фашистов, и каждый должен был в меру своих сил помогать другому. Так Канунникова учили и в школе, и в армии. Да и вообще он был в этом убежден.
– Я считаю, что сейчас у нас выход только один, – снова заговорил Сашка. – Мы должны найти убежище теплое и безопасное. Такое, откуда мы могли бы выходить и куда могли бы возвращаться.
– Надо прятаться в городе, молодой человек! – кивнул провизор и развел руками так, как будто хотел сказать, что это была прописная истина. – Другого такого места вы не найдете. В лесу смерть, в лагере, я думаю, тоже смерть, учитывая наши «заслуги».
– И кто же нас спрячет в городе? – с надеждой в голосе спросила Зоя. – Неужели вы знаете таких людей, кто решился бы на это? Мы же для них чужие.
– Не чужие, – покачал Сашка головой. – Не для всех чужие. У нас есть в городе друг, наша советская девушка Анна Кораблева, коренная ленинградка. Которая к тому же ненавидит гитлеровцев и готова сделать все, чтобы уничтожать их.