– Под «людьми» ты случайно не наших родителей имеешь в виду?
Я скептически хмыкнула и переложила еще несколько вещей с места на место. Брат посмотрел на меня, и от его сочувствующего взгляда у меня защемило в груди.
– Ты не обязана это терпеть, Тара.
– Ага, – только и сказала я.
Это непосильная задача. Не обязана терпеть? Как он себе это представляет?
– Я с тобой, Тара. Вот что я хочу этим сказать.
Я тяжело вздохнула и обняла брата.
– Спасибо, – прижалась я к его плечу, надеясь, что это хоть как-то скрасит сложившуюся ситуацию.
Неловкую тишину прерывал лишь звон столовых приборов, царапающих белоснежные фарфоровые тарелки. Мы с Мэтти спустились в столовую и ужинали с родителями молча. Было неловко, и внезапно все привычное воспринималось так, будто любой твой поступок оценивают с особым пристрастием. Что Тара будет делать дальше? Кого еще она разочарует своими сумасбродными идеями?
– Еще бобов?
Мама протянула небольшую миску, и я кивнула, хотя на тарелке все еще лежали овощи. Не сказала бы, что у меня плохие отношения с родителями. Вообще-то, они всегда были прекрасными. Просто в данный момент все было… сложно.
– Кстати, я забронировал для нас столик на завтра.
Низкий голос отца прорезал тишину. Я устремила растерянный взгляд на Мэтти, который, очевидно, и сам не знал, что сказать. В горле образовался ком, а родители невозмутимо наматывали спагетти на вилки.
– Тогда сразу из аэропорта поедем в ресторан? – попытался помочь Мэтти.
Отец замер, и я тоже.
– Зачем мне с утра в аэропорт?
Вытеснение. В этом отцу не было равных.
Если зажмуриться, то как будто и проблемы нет.
– Со мной попрощаться?..
Я так сильно сжала рукоятку ножа, что костяшки побелели. Спокойный тон полностью противоречил тому, что творилось внутри. Пульс участился, потому что было очевидно, куда неизбежно катился этот разговор. В очередной раз.
– Тара, ты же не…
– Александр!
Мама с лязгом швырнула приборы на тарелку и пристально посмотрела на отца. Прищурившись, она дала всем понять, что не желает вести эту беседу.
– А я бы его послушала.
Я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
– Тара!
Мама уставилась на меня в шоке. Я никогда не общалась с ними так резко. Особенно с отцом. Впрочем, выражение ее лица тут же снова стало невозмутимым. Видимо, вспомнила о хороших манерах за столом, которые и нам прививала с детства. Я лишь пожала плечами, чувствуя адреналин в ногах.