Всё, что взгляд с трудом вырвал из стены тумана, разваливается на глазах и собирается заново. Всё меняется быстрее, чем роспись молнией на небе бури.
Это не окоп. Просто ямы, вырытые наспех. По ним особо не побегаешь. Да и солдат не так много. Отряд совсем маленький. Сержанту в голову лезет мысль, что это большое везение, но он тут же отмахивается. Дело не в везении. Капитан ведь всё понял сразу. Рискнул, но оказался прав.
– Не двигаться! Сложить оружие!
Вслед за офицером орать начинают все сразу. Каждому достаётся собственная цель, а некоторым всего одна на двоих или на троих.
– На землю! Бросай! Никому не двигаться!
Враг застигнут врасплох. Такой подлости бойцы и впрямь не ждали. Их удалось обмануть относительно легко. Туман, шум, страх, стрельба. Да ещё и без командующего. Солдаты изначально вели себя глупо. Просто растерялись.
– Сложить оружие, сукины дети!
Как гром прокатывается по земле голос командира. Противник сдаётся. Автоматы выскальзывают и падают, руки медленно ползут на затылок и соединяются замком. Аул и остальные быстро подтягиваются. Отряд полностью окружает противника.
В этот миг происходит внезапная перемена. Такая, какую не предугадать.
– Никому не двигаться! Стоять на месте! Сложить оружие!
В спину тычут по два-три ствола одновременно. Подчиняться бойцы не торопятся. Даже тем шестерым никого не удалось заметить. К ним тоже спокойно зашли за спину.
Один из окопных собирается встать.
– Ну шо, вояки?!..
Тянется к автомату, как вдруг ему прямо в лицо целится кто-то из-за спин неподвижных бойцов.
– Руки за голову! Не двигаться! Стоять на месте!
Возникает небольшая пауза. Все, и свои, и противники, теряются и замирают.
Бойцы глядят на капитана. Продолжают держать оружие, даже несмотря на нарастающее напряжение.
Офицер не успевает поднести пистолет к виску. Оружие выбивают у него из рук ударом приклада. Остальным целят в спины. От командира отстают, это даёт возможность предпринять другую попытку.
– Гранату, – шепчет он, медленно наклонившись к сержанту. – Гранату, живо.
Сержант рукой берётся за тяжелый плод в подсумке. Как будто все пятьдесят килограмм вместо шестисотграммовой дуры. Надо думать быстро. Приказ надо выполнять, но рука отказывается.
– Время, – торопит командир. – Гранату.
Он ловит взгляд и на миг застывает, перестаёт двигаться. Смотрит прямо в глаза. Мгновение, наступившее случайно, становится прощанием. Он добавляет последнее, что может успеть: