Как только за Дианой закрылась дверь, Марина с подозрением посмотрела на Диму:
– Ты считаешь нормальным щеголять перед едва знакомой девушкой в расстёгнутой рубашкой?
Дима стал смущённо застёгивать пуговицы.
– Как ты это объяснишь? – настаивала она.
– Что я должен объяснить?
– У тебя с ней что-то было?
– Ты рехнулась?! С чего ты это взяла?
– Думаешь, я дура? По-твоему, я не узнала в этой Диане твою бывшую? Провалами в памяти я вроде не страдаю. Всё думала: откуда мне знакомо её лицо, и только сейчас, увидев вас здесь, я вспомнила, откуда знаю её.
Почему-то сердце у Димы стало стучать где-то в горле от волнения, как у маленького ребёнка, которого родители отчитывают за серьёзный проступок. Дима не хотел ей врать, но выкладывать Марине всю подноготную сейчас было нецелесообразно. Даже если он и захочет с ней расстаться, нужно идти к этому постепенно, подготавливая её, а не поступать с ней по-свински.
– Да, дизайнер действительно оказалась моей бывшей девушкой, но это не значит, что между нами что-то было. Мы просто поговорили…
– Дим, – нижняя губа Марины затряслась в преддверии истерики, – не ври мне. Я ни за что не поверю, что ты просто так решил взять выходной именно сегодня, зная, что она придёт. И то, что я попала в парикмахерскую, тоже уже не кажется случайностью. А теперь я прихожу домой и вижу, как ты полуголый стоишь рядом с ней! Я помню, как ты страдал по ней, как любил. Чувства вернулись при встрече, так ведь?
– Марин, ничего не было, – всё, что смог он сказать и попытался её обнять. – Прости меня.
Марина прижалась лицом к его груди и заплакала:
– Я ведь люблю тебя, Дим! Слышишь?! Я не могу потерять тебя!
Уголки его глаз защипали, и он посмотрел в потолок, чтобы не выпустить слёзы наружу. Он понимал Марину, потому что сам любит так же сильно, вот только не её. Всё, что он мог сейчас для неё сделать – крепко прижать к себе и успокаивающе гладить по спине. Когда она успокоилась, Дима поднял её лицо и вытер большими пальцами её слезы.
– Прошу тебя, Марин, не нужно больше плакать. У меня с ней ничего не было, да и не будет. У неё другая жизнь, и у меня тоже. Не накручивай себя, – сам себя без ножа, но ему было нестерпимо видеть слёзы, которые появились из-за него. – Сварить тебе кофе?