Примерно так проходили все воскресные обеды семьи де Лоранс. Но однажды Изабель решила прояснить ситуацию и, оставшись наедине с отцом, поведала ему о своём тайном списке.
Обещай мне, что сохранишь его во что бы то ни стало. В этой коробке – детские жизни. Если вдруг… если вдруг мне не суждено будет дожить до конца войны, ты обязательно должен будешь всех разыскать. Я верю и знаю, что мы всё равно выстоим перед бошами, потому что у нас – человечность, а человечность охраняется Самим Богом!
Отец слушал не перебивая.
Делай, что можешь, остальное сделает Бог, – заключил он, тяжело вздохнув. – Белла, я хотел тебе сказать…, наш дом открыт для них. Я понимаю, мы всегда на виду, здесь не так безопасно, возможно, но всё же… Я поговорю кое с кем из своих клиентов.
Так у Изабель появились новые союзники. И весьма кстати, поскольку из оккупированной зоны всё чаще стали поступать тревожные известия. Себастьяну сообщили, что в Польшу периодически отправляются товарные составы, вывозящие заключённых из Дранси и других лагерей. При этом лагеря тут же пополняются новыми людьми.
Почему в Польшу? – не раз спрашивала Изабель, но её вопрос всякий раз повисал в воздухе. Никто из её окружения толком ничего не знал. Все понимали, что творится что-то неладное, и трудились не покладая рук.
Самой сложной задачей для Изабель было убедить детей в том, что они расстаются со своими родителями не навсегда. Она сама в это верила с трудом, а в конце июля эта вера угасла почти совершенно.
Всё началось с неожиданной встречи Изабель с маленьким мальчиком, на которого она натолкнулась в трабуле, возвращаясь от мсье Мартена с документами для очередной партии спасённых детей. Мальчик сидел, прижавшись спиной к тёмной стене и положив голову на руки. Изабель чуть тронула его за локоть, и ребёнок поднял голову.
Добрый день, мадам, – сказал он.
Уже вечер, малыш. Что ты делаешь здесь один?
Жду папу.
А где твой папа?
Не знаю. Он сказал мне, чтобы я бежал сюда и ждал его здесь. Это ведь Лион?
Лион. Ты откуда?
В сердце Изабель закралось подозрение.
Из Парижа. Мы с папой должны были ехать куда-то на поезде, но папа что-то сказал полицейскому, и он позволил нам не ехать. Потом добрый мсье показывал нам дорогу, а потом другие полицейские погнались за нами и закричали «Стой!» Я слышал, как они стреляли в нас. Мы с папой побежали, но папа не может бегать так быстро, как я. Он устал и лёг на землю. Я говорил ему: «Папа, вставай!», а он сказал, чтобы я бежал в Лион и ждал его там.