В византийской историографии термин «гунны» использовался для обозначения, помимо собственно гуннов, ряда других кочевых народов Европы, в том числе венгров.
Образ безжалостных диких гуннов, разрушителей культурных ценностей, был распространён в средневековой христианской литературе, воспринят писателями Нового времени, получив отражение в изобразительном искусстве и кинематографии.
Беспристрастие
Вернувшись в Паннонию, Онегесий вновь занялся семьёй, нацелившись на воспитание своих сыновей. Целыми днями советник проводил с ними всё своё время. Словно предвидя будущее, он вдоволь спешил насладиться общением с ними и любимой женой, которая являла собой образ верной супруги, готовой ради мужа на любые невзгоды и лишения. Но всё хорошее когда-то заканчивается. Так произошло и в этот раз.
Спокойный ход мирной жизни, в начале весны четыреста пятьдесят третьего года, в одночасье нарушил гонец, прибывший от великого хана.
– Мне нужно уехать!
Глядя в грустные глаза Оливии, сообщил Онегесий, и, жена, опустив тяжело веки, дала ему понять, что будет ждать его вечно. Но советник не спешил покидать семью. Выпустив из объятий супругу, он открыл один из сундуков, стоявших за очагом, и, указав на него, вымолвил:
– Этот поход может оказаться последним для меня. Я оставлю в твоё распоряжение сотню всадников, преданных только мне и моей семье, во главе с нукером Эладом, которому можно довериться. Вот здесь…
Полководец кивнул головой на сундук и продолжил:
– Здесь лежит золото и драгоценные камни. Как только прибудет гонец от меня с печальным известием, забирай детей, слуг, и в сопровождении охраны, уезжай немедленно. Если я останусь жив, я найду вас, а если нет….
Онегесий помолчал, раздумывая, и добавил:
– Выйдешь замуж за Элада, и вырастишь наших детей. Ты, меня поняла, Оливия?
Женщина, на удивление, спокойно выслушала мужа и жестом ответила:
– Ты вернёшься, и мы вместе уедем! Моё сердце никогда меня не обманывало.
Советник улыбнулся одними губами и промолвил:
– Меня всегда поражало в тебе беспристрастие, с которым ты относишься к неприятным известиям. Я тоже верю твоему сердцу, но, всё же, обещай мне выполнить то, о чём я тебя прошу!
Оливия утвердительно кивнула головой и Онегесий, вздохнув с облегчением, закрыл крышку сундука. После чего, поцеловал жену на прощание и, отдав ей в руки ключ, от семейного хранилища драгоценностей, вышел из шатра, запрыгнул на коня и галопом погнал его навстречу неизвестности.