С тех пор всю оставшуюся жизнь дед к рюмке не прикасался. Так вот надёжно чёрт его закодировал!
– Стопудово верю. Чего только с людьми спьяну не случается, – вторит ей здоровенный лысый мужчина с озорным взглядом и мясистым раскрасневшимся от прилива крови лицом.
– Я вот, например, до женитьбы, когда еще с родителями жил, с домовым встречался. Не то чтобы я его вот так видел воочию, но страху натерпелся здорово. А давай-ка, кум, еще по стопарику?! – обращается он к хозяину застолья, протягивая в его сторону пустую рюмку. – Для поэтичности, так сказать.
Присутствующие смеются и оживлённо тянуться к закускам. Названный кумом хозяин щедро разливает по стопкам очередную порцию душистого домашнего самогона.
– Давай Санёк быстрее, а то шашлык сгорит.
Рассказчик, никого не дожидаясь и ни с кем не чокаясь, махом осушает налитое, смачно закусывает солёным огурцом и аппетитно его пережёвывая, продолжает:
– Ну вот, жил я, значит, с родителями. А во дворе у нас летняя кухня стояла, не отапливаемая. Летом я в неё жить перебирался, чтобы родителей не беспокоить, потому как часто и густо рано утром с гулек возвращался. За кухней у нас большой деревянный закром стоял с зерном для хозяйства. И самое интересное, что на крыше у него неизвестно откуда каждое утро щепотка зерна обнаруживалась. Пойдёт отец или мама утром по хозяйству управиться, сметут её, а следующим утром она на том же самом месте вновь появляется. Родители беспокоились поначалу, а потом старики сказали, что это домовой так шутит, мы и смирились. Даже как-то гордиться стали, с домовым все-таки живём, с помощником.
Одним летом брат мой двоюродный у нас гостил и, ясное дело, со мной в кухне обосновался. Пошли мы с ним, как обычно вечерком погулять, компания, девчонки, дискотека. Понятное дело, винца дёрнули для куража и настроения. В общем, вечер удался на славу.