– Конечно, – так же спокойно отозвалась она.
Он не повел ее в переговорную. Просто направился к лифту. Молчание между ними казалось звуковым вакуумом – ни слова, ни взгляда, но напряжение было почти физическим. В замкнутом лифтовом пространстве – особенно.
Он смотрел вперед. Она – чуть вбок, на отражение его профиля. Строгий, собранный, как всегда. Но в уголке рта – почти незаметное напряжение.
Кабинет Артема встретил прохладой. Он жестом указал на кресло. Но сам остался стоять у окна. Некоторое время молчал. Потом, не оборачиваясь, тихо произнес:
– На корпоративе вы чувствовали себя… уверенно.
Алина приподняла бровь, но ничего не сказала.
– Вы быстро влились. – Он повернулся. – Особенно в окружение Кирилла.
Она поставила чашку на край стола. Спокойно.
– У нас с ним продуктивное сотрудничество. Он поддерживает адаптацию. Как и полагается руководителю.
– Кирилл – не просто руководитель, – отрезал он. – Он умеет делать из доброжелательности инструмент. А потом – использовать.
Алина медленно выдохнула.
– Это предостережение?
– Это факт, – ответил жестко. – Я знаю его давно. И знаю, как легко он переходит границы. Особенно с теми, кто допускает.
– Тогда вы можете быть спокойны, – ровно сказала она. – Я свои границы знаю. И чужие уважаю.
Он прищурился. Взгляд стал пристальнее.
– Вы умны, Стройнова. Это хорошо. Но ум – не гарантия безопасности. Не переоценивайте.
Она встала. Четко. Без резких движений, но с прямотой.
– Если есть замечания по проектам – я выслушаю. Если нет – извините, но рабочий день еще не окончен.
Пауза. Его взгляд задержался на ее лице. А потом скользнул чуть ниже. На секунду. Почти незаметно.
– Вы свободны, – тихо сказал он, вернувшись к столу.
Алина кивнула. Взяла свой чай. И вышла. Не обернулась. Только в лифте позволила себе короткий выдох. И – едва заметную улыбку. Это не была победа. Но она не позволила себе прогнуться. А значит – выстояла.
**
А в кабинете, у окна, Артем долго смотрел в окно. И впервые за долгое время чувствовал не раздражение. А легкое, едва ощутимое… любопытство.
Он остался один. Тишина здесь всегда была четкой, ровной. Как чистый лист – без помарок, без крика.
Алина.
Имя звучало внутри, как заноза под ногтем. Неострая, невыносимая.
Он видел ее взгляд, когда она была напротив. Спокойный. Четкий. Без вызова, но и без подчинения.