Старик Минус и пёс Авокадо - страница 2

Шрифт
Интервал


– Ну вот, а теперь, дружище Авокадо, отремонтируем метлу, – сказал старик псу.

Павел Матвеевич начал чинить метлу и каждое своё движение объяснял собаке:

– Видишь, какой вид болезненный у метлы после поединка с тобой? Что, братец, стыдно? Орудие труда надо содержать в порядке, – говорил Минус назидательно. – Мы ей прутиков сейчас добавим, чтоб в здоровый вид привести, чтобы голос её зазвучал весело: вжих-ших, вжих-ших. Во наука!

Авокадо, уловив спокойствие в голосе хозяина, сразу выздоровел, улёгся на скамейку рядом с Минусом и, положив голову на лапы, облегчённо вздохнул, приготовившись слушать.

Старик, глядя на него, рассмеялся:

– Ты мне сейчас, Авокадо, деда моего напомнил, царствие ему небесное. Тот тоже при необходимости и хромым сказывался, и косым.

Павел Матвеевич принадлежал к казацкому роду, жившему с незапамятных времён в станице под Оренбургом. Его дед Григорий Павлович Минус был жалованным казаком, то есть за свою службу получал жалованье. Когда началась Первая мировая война, он в составе Оренбургского войска был отправлен на фронт и воевал до 1918 года. Вернулся раненным в ногу, хромал и ходил с палкой, что позволило ему ещё больше имитировать хромоту и притворяться немощным как перед красными революционерами, так и перед белыми мятежниками.

Смена власти и упразднение казачества сказались на достатке семьи Минусов. Однако природная смекалка главы семейства, который имел деньгу на чёрный день, но всю жизнь прибеднялся, спасла его от раскулачивания и расправы. Он всегда твердил знакомым: «Хлеб да вода – наша еда», а во время Гражданской войны жаловался, что в доме «кислянка без каракальки» (это означает – щавель без кренделя).

Григорий Павлович всю свою жизнь боялся завистников и, оберегая семью, всегда прибегал к хитрости. Например, домашние его в драной обувке никогда не ходили, но в новой обуви жители деревни их тоже никогда не видели. Глава семейства приноровился внешне состаривать обувь: по купленным себе и сыну сапогам или ботинкам жены проходил наждаком, а потом начищал их ваксой или гуталином. Если любопытные интересовались новизной обуви, то слышали в ответ заранее сочинённую историю. «Не-е-е, это я старьё вчера с чердака достал и весь вечер тачал, а сегодня наваксил. А вот теперь скажите мне, что они не новые!» – радостно рассказывал побасёнку Григорий Павлович. Домочадцам же своим строго-настрого наказывал тайну хранить и перед людьми не хвастаться.