Несмотря на то что оперативники брали с собой только самое необходимое, что нужно было для выполнения задания, возможно, на уже захваченной врагом территории, получилось, что каждый нес около десяти килограммов груза. Правда, львиную долю этого груза составляли продукты питания и патроны к «ППШ». К пистолету каждый взял всего по четыре обоймы. Это оружие ближнего боя, долго и много из него стрелять не придется, а если и придется, так это только в том случае, чтобы подороже продать свою жизнь в критической, безвыходной ситуации.
Майор вышел и вернулся через несколько минут с пакетом, который протянул Шелестову:
– Личные документы, эмблемы на петлицах можете оставить при себе, но их желательно уничтожить, если попадете в безвыходную ситуацию, – спокойно пояснил майор. – А также вот этот документ. Он не должен попасть в руки врага и вообще посторонних лиц.
Майор вытащил из пакета бумагу размером с половину писчего листа. Это было официальное предписание всем командирам частей и подразделений Красной армии, войск НКВД, а также гражданским администрациям оказывать всю необходимую помощь и содействие особой оперативной группе НКВД для выполнения ее задания. Документ бы подписан Первым заместителем наркома внутренних дел СССР Меркуловым.
– А это два комплекта топокарт нужного вам района. Если вам придется уходить на восток по оккупированной территории, то мы все равно не сможем предусмотреть всех вариантов отхода. Рекомендую пути отхода на этот случай продумать заранее. Заброска пройдет на самолете отсюда до Гомеля. Там на аэродроме вас будут ждать два самолета «У–2». Взлет в двадцать три ноль-ноль. Пока рекомендую отдохнуть.
Оперативники разулись, сняли ремни и прямо в одежде улеглись на кровати.
– Максим, – тихо позвал с соседней кровати Буторин.
– Что?
– Максим, а ведь это надолго…
– Что надолго? – недовольно спросил Шелестов. – Ты про задание?
Шелестову было неприятно, что именно Виктор заговорил о трудностях предстоящего дела. Вообще-то именно Буторин по своему опыту разведчика, по боевому опыту считался заместителем Шелестова. Это Сосновский перед войной работал в Берлине «белым воротничком». А у Буторина был и опыт боевых операций в разведке, незаменимый опыт. Да и чем уж больно отличалось это задание от других, подобных? Тем, что началась война и действовать придется на своей территории, оккупированной врагом? Больше шансов погибнуть при выполнении задания? Так главное не это, главное – выполнить его, а уж погибать или нет – это вторичное. Да и у кого больше шансов сейчас погибнуть? У солдат на передовой! У тех, кто грудью встал на пути врага. Против танков встал, под бомбежками! У нас есть право выполнить задание и уйти, а у красноармейцев там, на фронте, нет такого права.