Дюша опустил глаза и всё понял.
Он умудрился провалиться в кротовую нору. И довольно глубокую. Дюша уперся руками в землю и выдернул ногу. Мальвина радостно тявкала. Она хотела сунуться в образовавшееся отверстие, но Дюша остановил ее.
Чем дольше он смотрел на это, тем меньше понимал.
В земле находилась комнатка. Ее стены – очевидно, ради прочности – подпирали отсыревшие дощечки от деревянного продуктового ящика. Сама комнатка была крошечной. Нога Дюши пробила потолок, просыпав немного земли и сломав одну дощечку. Так что света проникало предостаточно, чтобы увидеть жуткую находку.
На стенах комнатки висели мертвые кротихи.
Их истерзанные шкурки держались на маленьких гвоздиках. Причем гвозди, насколько мог судить Дюша, были вставлены в зазоры дощечек, а не вбиты. Дюша был уверен, что видит именно кротих, а не кротов. Почти все маньяки – мужчины, а их жертвы – женщины. Есть, конечно, исключения, но Дюша отталкивался от самого простого объяснения.
Он натолкнулся на логово маньяка из животного мира. И вероятно, вовсе не гроза расправилась с другими кротами, вытурив их из нор. Возможно, кто-то избавился от свидетелей или излишне любопытных соседей.
Дюша не удержался и улыбнулся. Он был слишком потрясен, чтобы рассмеяться.
– Ты это искала, ма? Теперь-то ты счастлива, разрушив не только жилище, но и чужую жизнь?
Мальвина не ответила. Что-то в ее позе насторожило Дюшу. Собачку трясло от ужаса. На белоснежные шаровары стрельнул росчерк мочи.
Дюша проследил за взглядом Мальвины и вздрогнул.
Комнатка была махонькой, это так. Но она определенно соединялась с другими. Перемычками служили ходы в земле.
Из одного такого на человека с собачкой таращился крот.
Это был самый уродливый крот, который когда-либо попадался Дюше на глаза. Упитанный, больше похожий на черную лоснящуюся крысу. Лапы-ковши побурели от чужой застарелой крови. Уродливое рыло заканчивалось невообразимым кожным наростом, похожим на щупальца.
Нарост раскрылся, словно крошечная пятерня с шевелящимися пальчиками. Дюша где-то слышал, что таких кротов называют «звездоносами». Но он и подумать не мог, что эта штуковина выглядит столь отвратительно! Белый дневной свет совершенно не уязвлял кротовьего зрения. Глазки-бусинки смотрели мстительно, с запредельной злобой.
– Сейчас мы всё исправим, не извольте беспокоиться, – пробормотал Дюша, опускаясь на колени. – А вы пока можете взять другой товар. Или что-нибудь по акции.