От Мурома – пыль да комарье!
Ваше сиятельство! Летом 1636-го года, по пыльной дороге Московского царства, ехал себе важный немец – Адам Олеарий, ученый муж из герцогства Гольштейн. Царю Михаилу Федоровичу посольство вез, да диковинки русские записывал, как купец товар в амбар складывает! А путь его лежал мимо славной Елатьмы. Послушайте, как делу было, с прибаутками да с немецкой аккуратностью!
Тянулся обоз посольский, словно гусеница пестрая. Колеса скрипели на разные голоса, кони фыркали на мошкару злую. Сам Олеарий, в шляпе с пером, с блокнотом в руках, сидел в колымаге и старательно выводил буковки, как паук паутину: «Дорога… ужасная… комары… как пьяные казаки… кусаются без меры…»
Вдруг – показалось на горизонте!
Выглянул Адам из окошка, протер очки от пыли дорожной. На левом берегу Оки, над самой водой, будто грибы после дождя, виднелись крыши да маковка церковная.
– «Mein Gott!» – воскликнул ученый муж. – Что за поселение? Кажется, значительное! – и схватился за перо, как рачительный хозяин за метлу.
Подъехали ближе. Олеарий высунулся, глазом цепким водя:
– «Елатьма… liegt, linker Hand… в трех верстах от реки…» – бормотал он, меряя взглядом расстояние, словно сукно аршином. – «Последняя перед… чем? Ах да, перед ночлегом… большая деревня… sehr groß Dorf…»
Спутник его, русский толмач Степан, усмехнулся в бороду:
– Что, барин немецкий, деревней Елатьму величаешь? – подбоченился. – Деревня, говоришь? Ха! Да тут тебе и крепостные валы видны, пусть и старые! И церковь каменная – не каждая деревня таковую потянет! И посады вдоль берега – шумят, торгуют! Деревня с посадами – это как медведь в телогрейке: и зверь, и одет!
– «Но… но здесь всего триста крестьянских душ записано!» – упрямо тыкнул пером в свои бумаги Олеарий. – «Триста хозяйств! По нашим меркам – крупное село, не более!»
– Эх, Адам Адамыч! – закачал головой Степан. – Ты душ считаешь, а глазом не меряешь! Видишь ты эти дворы? – махнул он рукой на раскинувшиеся избы и огороды. – Да в каждой избе – как в улье: дед, баба, сыновья с женами, дети малые, внучата! А то и холопы дворовые! Триста душ – это мужиков да старших сыновей считали, для подати! А всех ртов – тысяча наберется, не меньше! Не деревня, а грамотный мужик сказал бы – СЕЛО ГЛАВНОЕ! Вотчина солидная!