– Протоколы требуют.
– Чёрт с протоколами. Выполняй, – тихо, но жёстко произнёс Рэй.
Он знал цену «послушных» решений. В прошлом он уже терял экипаж, выполняя инструкции дословно. Второго такого раза он не переживёт – ни сам, ни его люди.
Судно дрогнуло.
Где-то в корпусе коротко, но отчётливо хрустнуло – звук, которого не должно было быть. Рэй включил общую связь.
– Всем постам, доклад по состоянию! – приказал Рэй Тобин в общем канале связи.
Первой отозвалась Дара Коваль, ведущий биолог. Её голос прозвучал из секции с образцами:
– Био Лаборатория стабильна, но по внешнему датчику био оборудования внутри некоторых холодильников произошёл скачок давления. Удерживающие поля колбы №4 сбросили уровень – возможна утечка спор.
– Запечатывай отсек. – бросил Рэй.
– Уже делаю, – коротко ответила она. Дара не кричала, не паниковала. Она всегда говорила немного устало, как будто только что проснулась, даже если сидела в костюме и рукавицах перед микроскопом пять часов подряд. Чужие страхи она игнорировала, пока они не влияли на её пробирки. Но в тот момент в её голосе всё-таки звучало напряжение.
Следующим вышел на связь Илия Мэркс, главный инженер:
– Машинный отсек держится, но у нас перегрев на контуре маневровых дюз. Придётся отключить три стабилизатора, иначе выгорит весь левый борт.
– Ты уверен?
– Да. Но всё остальное – хуже.
Рэй кивнул, хотя Мэркс его не видел. Тот был внизу, по горло в панелях и охладителях. Илия был самым старым членом команды – не по возрасту, а по привычке не верить ничему, кроме собственных рук и данных. Бывший армейский инженер, с грубым юмором, жуткой лояльностью и спаянным шрамом под подбородком, который он никогда не объяснял.
– Отключай, – сказал Рэй. – И смотри, чтобы не задели криоячейки.
– Учти, если нас вдавит в грунт, я потом буду ныть. Долго. – попробовал отшутится Илия.
Рэй даже улыбнулся уголком губ. Слава Богу за Мэркса.
На связь вышел Лей Сун, культуролог и лингвист, младший в команде:
– Я… я в архивном модуле. Здесь нормально. Ну, почти. Один из проекторов включился сам по себе.
– Отключи питание.
– Я пытался. Он проигрывает какие-то изображения – схемы. Только они не из базы…
– Потом разберёмся. Пристегнись и сиди тихо.
Лей был самым живым среди них. Всегда записывал что-то в блокнот, даже если всё это уже было в базе. Говорил о «контексте» и «внутреннем взгляде». Наивный, умный, иногда раздражающе восторженный. Но именно его энтузиазм спасал атмосферу миссии от превращения в рутину.