Над дверью Дома культуры помаргивала неяркая лампочка в зарешеченном плафоне. Макс с усилием дернул дверь за железную ручку и тут же разразился проклятиями – привычка держать руки в карманах и не надевать перчатки на этот раз дорого ему обошлась. Двадцатиградусный мороз обжег пальцы, мгновенно прилипшие к металлу, и оставил белые полосы, которые через минуту покраснели и начали ощутимо саднить. Старательно выдыхая теплый воздух на свои несчастные ладони, Макс прошагал по темному холлу на свет, сочившийся из приоткрытой двери в дальнем углу. Красная табличка «ЗАВЕДУЮЩИЙ», выполненная угловатым золотым шрифтом и небрежно приклеенная ниже бумажка «Зеленцов Н. И.» не оставляли сомнения, что он пришел по адресу. Знакомый бородач сидел за столом над каким-то гроссбухом и делал пометки, не поднимая головы. Макс негромко хмыкнул в надежде привлечь внимание к своей персоне.
– Надеюсь, добрались без приключений? – наконец спросил Николай Иванович, еле заметным кивком приглашая посетителя сесть на стул у стены. Говорил он все так же негромко и размеренно, как и при первой встрече на площади.
– Да, если не считать того, что я чуть не отморозил себе все, что только можно, – ответил Макс и поморщился от боли, продолжая растирать замерзшие руки о задубевшие от мороза штанины. – И кажется, у вас тут как-то темнее, чем в Петербурге, хотя по мне именно там настоящее царство Аида.
Николай Иванович поднял кустистые брови, и в его глазах промелькнуло что-то похожее на улыбку, но уже через мгновение взгляд снова стал непроницаемо серьезным.
– Вдалеке от больших городов ночи всегда темнее. В такие ночи особенно легко забыть, где кончается мир людей и начинается другой – чужой мир. Ведь ночь темна…
– …и полна ужасов, – автоматически продолжил цитату Макс вполголоса. «Если сейчас он начнет задвигать что-нибудь про огненного бога и человеческие жертвоприношения, будет очень смешно. Нарежу Вадику пару роликов из „Игры престолов“ вместо интервью, и дело в шляпе», – сыронизировал про себя парень.
– Что вы сказали, молодой человек? – Николай Иванович не расслышал или сделал вид, что не расслышал бормотание собеседника. Макс только мотнул головой в ответ и показал, что включил камеру.
– Да, насколько я помню, вы хотели узнать побольше о Паккыр-Йоле? – продолжил директор. – Что ж… То, что это праздник, который уходит корнями в далекое прошлое нашего края, вы, наверное, уже слышали. Но если вы ждёте примитивных страшилок про злых духов или сожженных первенцев, боюсь, я вас разочарую. С одной стороны, всё куда прозаичнее, с другой же – я нахожу в этой традиции глубокий, по-настоящему глубокий смысл, – краевед умолк, погрузившись в собственные мысли.