Однажды я простыла, но мне не на кого было оставить эксперименты в лаборатории. Утром я выпивала «Нурофен» для снижения температуры и шла работать. Приходила домой – и падала замертво. Это продлилось семь дней. В голове моей не было никаких мыслей кроме памяти о том, что я должна работать.
Оглядываясь назад, я понимаю, насколько чудовищным было то, что я с собой делала. Изношенный организм жил на остатках сил, я в любой момент могла «упасть» и больше не встать. Что происходило у меня в голове, я не помню совершенно. Темная ночь в душе – такое описание лучше всего подходит под мое тогдашнее состояние. Я не плакала, не грустила. Я, как робот, выполняла повседневные действия и плыла в сером тумане на последнем издыхании.
Однажды я легла днем спать и проснулась от того, что в комнату вошла мама. Я подскочила на кровати. «Света, у тебя абсолютно безумный взгляд», – сказала она в испуге. Я по привычке огрызнулась, что со мной все в порядке, просто не надо меня резко будить. Но страх на ее лице врезался мне в память.
Я становилась все больше и больше одержима работой. Я перестала думать о чем-либо другом. Однако работа больше не приносила мне удовольствия. Ничего не приносило мне удовольствия. Я работала лишь потому, что в голове у меня стучало: «Надо, надо, надо. Ты должна быть сильной». Дни мешались с ночами, вокруг все было серым.
Я изо всех оставшихся у меня сил старалась наладить свою жизнь. Пыталась привести в порядок питание. Я даже каким-то образом скинула несколько килограммов, но главная причина моей боли – ненависть к себе – оставалась со мной.
Я вставала на весы и видела там не цифры, а надпись «ты отвратительна». Ощущение, что наказав себя отсутствием еды, я искуплю свою вину (перед кем?), было очень обманчиво. В какой-то момент я перестала вставать на весы и просто продолжила молча и без подкрепления цифрами удивляться тому, насколько я ужасна.
Перелом
Вскоре на почту мне пришло предложение от моей руководительницы поступить в аспирантуру. На тот момент я отчетливо осознавала, что делать этого я не хочу. Хоть я и не знала, что я уже больна, я отдавала себе отчет в плохом самочувствии и понимала, что это случилось со мной отчасти из-за стажировки и абьюзивного отношения ко мне руководства во время нее.
Да, я хотела работать в науке. Но я понимала, что если я соглашусь, то меня ожидает довольно унизительная позиция подчиненного на протяжении еще как минимум пяти лет. Зарплата аспиранта не позволит мне съехать от родителей. Я попаду в замкнутый круг, и это все может закончиться очень плохо.