– Просто?
– Просто выпить с тобой кофе после выставки.
Я почувствовала, как сердце сначала подпрыгнуло, а потом заныла старая обида.
Но взгляд его был честный. Простой.
Не как у миллиардера.
Не как у «овсянкина».
А как у мужчины, который понял, что может потерять человека – по своей вине.
– Хорошо, – сказала я тихо. – Только кофе. И не более двух капибарных шуток за вечер.
– Справедливо, – кивнул он. – Но, предупреждаю, у меня в запасе три.
Он ждал у выхода с выставки.
Стоял у кофейного киоска, как будто не было никакого скандала, желтой прессы и разбитого доверия. Просто мужчина. Просто кофе. Просто вечер.
Высокий. Широкоплечий. Чёрное пальто. Сдержанная уверенность.
Волосы чуть растрепаны, подбородок с двухдневной щетиной. Голос – низкий, спокойный. Глаза – внимательные, холодные, но с искрой. Та самой, опасной. Из-за которой женщины пишут романы.
И я Хрупкая. Маленькая. Ледяная белизна кожи, как у фарфоровой статуэтки. Глаза зелёные – нет, не «изумрудные» – скорее как мята в морозный день. Рыжая копна вьющихся волос, которая отказывалась подчиняться даже самой сильной резинке.
На носу – очки в массивной чёрной оправе. Не по рецепту – по стилю.
Чтобы выглядеть солиднее.
Чтобы не читалось сразу, что внутри – ураган.
В пальто цвета кофе с корицей, в замшевых ботильонах, с сумкой через плечо, из которой торчала ручка блокнота и уголок книги.
Увидев меня, он улыбнулся. Тихо. Без давления. Как будто и не было всей той истории.
Просто вечер. Просто кофе.
– Капучино, без сахара? – протянул стакан.
– Спасибо, – кивнула, – но теперь фильтр.
– Поздно менять заказ. Будет капучино. И разговор.
– Вижу, у тебя всё по плану.
– Не всё. Но этот момент – да.
Мы отошли в сторону, нашли скамейку под тентом. Осень шуршала где-то рядом.
Город гудел привычно, не мешая.
– Как Андре?
– Хорошо. Всё так же влюблён в капибар.
– Умный мальчик. У него вкус.
– А Мари?
– Тоже неплохо. Всё вспоминает, как мы бродили по зоопарку.
– Да уж… мы с ней после этого никуда не выбрались. Дела, дела.
Он замолчал на мгновение.
Потом посмотрел на чуть внимательнее, словно собирался сказать что-то важное.
– Знаешь… я тут подумал.
Ты ведь обо мне почти ничего не знаешь.
А пишешь хорошо. Я читал. Все твои записки. И книгу.
– И? – я приподняла бровь.
– А возьмись-ка ты за одну работу. В моём новом проекте. Издательство, помнишь, я упоминал?