Однако, на работу Тэтэ так и не устроился. Причин для того было много, одна из них – безработица в его родном городе. Где даже люди с высшим образованием не всегда могли трудоустроиться по призванию. А те, что и находили оплачиваемый промысел, то вынуждены были работать за копейки, или же в достаточно скверных условиях. Таких трудников на долго не хватало и из города постоянно уезжали. Отток опытных работников был устойчивый, а население постоянно сокращалось. Закрывались готманы, больницы, не хватало гундысов. Остановил свою деятельность даже единственный местный роддом.
Чему не рад был и сам Тэтэнэр. Он писал обращения в ведомства и целые воззвания к властям, что трогали народ и вызывали бурю чувств и слов поддержи. Но только до дела оно не доходило. Ответы чиновников на обращения были исчерпывающие и достаточно однообразные: «Для полноценной работы родильного дома в городе Домове не хватает соответствующих сотрудников и средств государственного распределения.» Ведь никто не хотел ехать в сие захолустье, как и вкладываться в него. На Домове словно забили невидимый гвоздь. Место постепенно, но неумолимо, пустело… А Тэтэнэр сидел и смотрел на увядающую действительность и летящие осенние листья.
Не заметив, как прошло сие долгое лето, Тэтэ тяжко вздыхал с приходом зимы. Правда, таких холодов, как в его детстве, уже не случилось. Лето шло даже дольше зимы, а сама студёная пора ограничивалась лишь тремя, положенными ей, месяцами, но даже они тяготили юношу. Ибо зимой время тянулось невыносимо долго, а, что самое обидное, приходило бессмысленно для него. Но Тэтэнэр не унывал, он научился думать плодотворно и обращать неприятное в полезное. Поэтому, ещё с лета, молодой человек предусмотрительно откладывал всю домашнюю и сидячую работу на зиму. Однако, с приходом холодов, забывал о делах, и занимался чем угодно, но только не отложенными трудами.
В жилище его господствовал некоторый беспорядок, что был почти всюду ещё с самого его детства. Ведь жил Тэтэ по-прежнему не один, вот и сделать что-то существенное, дабы исправить своё положение, времени и сил никак у себя не находил. То отвлекали, то сам отвлекался, то забывал, а, порой, и обстоятельства непреодолимой силы вмешивались. Посему всё переносил на потом:
– В темне не получилось, сделаю в морозне, в морозне не вышло, значит в лютне.