Следующее утро началось не так, как предыдущее. Было тепло, протопленная на славу печь отдавала свой жар всю минувшую ночь. Вставать, в сей раз, было куда приятнее. Родители были дома, братья тоже, все и вся на своём месте. А про отсутствие некоторых благ современного мира я, честно говоря, даже забыл. Отец днём ходил на улицу, чистить двор. Снегопад с метелью, наконец, улеглись. А значит, можно было спокойно всё расчищать. Чем батя и собирался заняться. А я напрашивался пойти с ним, помочь, но он строго ответил:
– Куда тебе там, ты же не выздоровел до конца. Вон вчера ещё кашлял. А там мороз, вспотеешь и застынешь так, что никакие лекарства не помогут.
Пришлось опять сидеть. Но, правды ради, я рвался не столько помочь, сколько посмотреть на всё сие белоснежное богатство. Теперь же оставалось лишь наблюдать за праздничными приготовлениями. Ибо вечером родители всё ещё хлопотали. Накрывали столы, зажигали свечи, и ещё пуще протопили печь.
Праздник сей назывался День прощения и дарения. Добрый семейный праздник. В этот день полагалось друг друга прощать и делать подарки от чистого сердца. Как сейчас помню, родители на праздник всегда были добрые, радостные и отзывчивые. Искренне просили прощения, даже если не за что было просить. Чего я, честно признаюсь, не совсем понимал. Но, на всякий случай, тоже просил прощения, ну, для порядка. Порой родители даже шли и просили прощения у соседей и всех кого знали, и могли как-то, ведая того и не ведая, обидеть.
Уже ближе к ночи на столе появились различные вкусности. Скатерть оказалась полностью накрыта, а все члены семьи в сборе. У меня же на душе опять было то непередаваемое чувство. Вернее даже, смесь из чувств. С одной стороны, лёгкое беспокойство, связанное с произошедшим вокруг. В частности, отсутствием некоторых благ и состоянием какой-то неопределённости. Но, с другой стороны, счастливое волнение, сопряжённое с грядущим праздником. Эта смесь лёгкой опасности и явной радости, и порождала сие непередаваемое ощущение. К тому же, радость сейчас была действительно особая, сильнее, чем в прежние годы. Ибо всё случилось так последовательно и наложилось очень удачно друг на друга, словно всё шло так, как мне и хотелось. Не хватало лишь чего-то ещё…
Тут вдруг случилось чудо, и свет в помещении загорелся. Осветив своим ослепительным сиянием наши, уже привыкшие к полутьме, очи. Все тотчас обрадовались и даже включили вящик, по оному как раз шли праздничные передачи и художественные произведения. Непродолжительное недоумение сменилось улыбками и счастливыми восклицаниями членов семьи. Батя, недолго думая, сходил в кладовку и принёс оттуда какие-то мешки. Как выяснилось, то были мешки с игрушками для нас.