–Я поняла… До свидания.
Адель положила трубку. Звук глухой, словно заколотили гроб. Реальность сжалась до размеров телефонной трубки, а остальное – стало тьмой, поглощающей ее. Девушка осталась одна.
Адель взглянула на Александра. Его лицо выражало беспокойство. Но его взгляд был ей безразличен. На данный момент в нем она видела только отражение своей обреченности. Девушка одна, без Норвила, в этой чужой квартире, с человеком, о котором ничего не знала.
Ломка пронзило тело. Сначала слабая дрожь, затем – боль, точно тысячи иголок вонзались в ее кожу. Охватил страх, животный, первобытный. Пожирал изнутри.
Адель посмотрела на свои руки. Они дрожали. Чувствовала, как с каждой секундой она теряет контроль над собой.
Галлюцинации уже начинались. Она видела, как на стенах пляшут тени, принимая причудливые формы. В углу комнаты что-то шевелилось. Девушка пыталась разглядеть, что это, однако видение ускользало от ее взгляда.
Адель лежала на кровати, свернувшись калачиком. Боль усиливалась. Тело скручивало.
Внутри началась буря. Голоса в голове кричали, спорили, издевались над ней. Шептали гадости, напоминали о ее страхах.
Она попыталась закрыть уши, но это не помогло. Голоса проникали в ее мозг, пронизывая его, как черви.
Вдруг она ощутила, как в ее голове зашевелилось что-то чуждое, мерзкое. Нечто, что не принадлежало ей. Адель попыталась выкинуть эту мысль, но это было бесполезно.
Страх парализовал ее. Нет возможности пошевелиться, не могла закричать. Лишь чувствовала, как ее тело превращается в тюрьму для души.
Девушка попыталась вдохнуть глубже, но воздух не поступал в легкие. Она задыхалась, задыхалась в собственном страхе.
Она снова вырвала клок волос. Жест был импульсивным, неосознанным. Адель даже не почувствовала боли. Это был лишь способ хоть как-то выпустить этот ужас, что терзал ее.
Затем она закричала. Крик долгий, надрывный, вырывающийся из глубины ее души.
Александр, увидев ее состояние, бросился к ней. Попытался обнять ее, успокоить.
Но она оттолкнула его. Она был для нее чужим. Незнакомцем. Считался частью ее кошмара.
Девушка билась в истерике на постели. Царапая простыни, кусая свои руки. Ей казалось, что тонет в пучине безумия.
Глаза наполнились отчаянием. Боль и страх исказили ее лицо, превратив его в маску.
Сознание помутилось. Реальность начала распадаться на кусочки.