– Я и не собираюсь причинять тебе зло, женщина. Я здесь для того, чтобы подарить тебе удовольствие.
– Удово-ольствие? – глаза девушки изумлённо расширились… и снова сузились изучающе. – Прежде чем ты смог бы это сделать – если бы я захотела… тебя следовало бы отмыть!
– Что?? – теперь уже он попятился, распахнув глаза.
– Да ты не омывал своего лица и тела, видно, год… А волос – так вообще лет сто не омывал и не распутывал… Ты, видимо, аскет… из тех дэвов, что изгнаны с райских планет за провинности и лишены божественных сил… и тебе так должно испытывать свою праведность… чтобы восстановить божественную силу… но…
«Дэв? Я – дэв?» – асуру аж передёрнуло. Но… за кого ещё его может принимать глупая адитья, если все прочие разумные существа, кроме ещё гандхарвов и апсар, будут ей едва выше колена?
– Но уж ежели ты дерзнул явиться мне, да ещё и говоришь об… удовольствии… тоже мне, аскет!.. я тебя всё-таки омою! Не бойся, мне для этого не нужна вода! Мне достаточно лишь подумать – и всё станет так, как я решила. Я ведь не изгнанница, меня не лишали божественной силы!
Она подняла свою руку ладонью вперед на уровень его лица – и из этой ладони изошло серебряное сияние. Оно не было ни горячим, ни холодным – неощутимым… но что-то странное стало происходить с его телом. По спине царапнуло – дёрнувшись и оглянувшись, он увидел, как длинные шипы выпадают из узла волос, сделавшихся вдруг скользкими, как вода… в такой воде не удержался бы и шлем с крепкими застёжками… и само прикосновение рассыпавшихся прядей к спине снова заставило передёрнуться: прохладные, гладкие, будто те шкуры, что носили женщины Мало Живущих… и это было неприятно до дрожи…
Асура едва не со страхом закинул руку за шею и схватил одну из прядей, поднёс её к глазам… Да что это? Вместо привычной серо-бурой крепкой сети в его руке было… шёлковое золото! Оно взблеснуло на солнце так, что он аж зажмурился. И тут же с тихим ужасом загрёб со спины все волосы на грудь – и она словно окатилась сияющим золотым водопадом до самой земли. Пряди волнились, завивались на концах в кольца, на ощупь были словно грива холёного скакового зверя Мало Живущих… или даже шкурка маленького белого зверя, питающегося грызунами… Ему захотелось стряхнуть это всё с себя, словно ничего ужаснее он в жизни не видел…