Троица сотрапезниц разнились одна с другой цветом (от чёрного до каштанового) и кудрявостью волос. Единственное, чем они, казалось, совпадали, так это размером глаз. Каждая пара в пол-лица. Должно быть, насмотрелись мультиков про инопланетян, обычно пришельцам рисуют подобные глаза, влажно-чёрно-непроницаемые.
Говорила только одна из них, как раз таки, сидевшая напротив меня. Мне крупно повезло, что обращалась она не ко мне, попробуй, разбери хоть что-то в настолько инопланетно-скорострельной тарабарщине.
Две остальные только отзывались, изредка и кратко, на обычные девчачьи сплетни про какую-то общую, но совсем-совсем негожую подружку.
Впрочем, особо я не стал вникать в список недостатков той воображалы, зануды и ябеды, которая – мало того! – ещё и отсутствовала.
Передо мной стояла более ответственная и важная задача, стояла и требовала сосредоточить все мои способности и силы. Ведь этот бесплатный обед я должен был съесть, не упустив ни единой грани кулинарного искусства, вложенного в него, ни одного грана из так долго жданного процесса насыщения, ни грамма удовольствия, доступного вкусовым рецепторам. Ммм… ах!..
Четыре кубика из половинки огурца, лежавшие рядком вдоль края каши на тарелке, кончились раньше трёх помидорных кубиков. Но каша всё ещё была – целых полтарелки! (ну почти что) И я поглощал её с тем благоговейным чувством, с каким бесповоротно сдвинутые меломаны внимают любимой классике (шестая симфония Сибелиуса).
Всю свою жизнь прикидываюсь лентяем, однако это просто маска, для самообороны, иначе запрягут, по полной. А на самом деле, но только между нами, в трудоголизме мне равных нет. Вот и теперь, жуя челюстями, я сверх того шевелил извилинами, синхронизируя одно с другим (2-в-1 называется).
О чём, собственно, извилинами? Да хоть о чём! Моим церебральным жерновам без разницы, что или кого в порошок стирать, раз уж взбрели на ум – в порошок сотру! Разумеется, главная тема – шевелящий жерновами я, чьи суперские качества универсально нестираемая жвачка, по умолчанию и остальным параметрам.
Взять, например, мою тщеславность, что делает меня самым тщеславным на всю ярмарку тщеславия (подвинься-ка, подвинься, Миротворец Теккерей!).
«Ау-у! Глобальные мильярдеры! Маски, Цуки, Гейтсы… и прочая убогая рванина. Ну что вы в жизни видели? Стакашку виски по $500 за грамм? Улицу в оцеплении охраной по х3 сколько лямов, каждому, чтоб ты трусцою пробежал внутри кольца из их слишком накачанных мышц? В гробу я видел ваш стерильно безопасный кайф! За все свои биллионные нули, вам не изведать вот такого вкуса… Ах, какой хлеб! Вот эти два куска с подноса. Ара! 2 куска невыразимейшего наслажденья! Хотя особо напрягаться нечего – чем тоньше и изысканней ты выразишь, тем меньше им, сирым, дойдёт.