Я надеюсь, что по прочтении этой книги у вас не останется сомнений о том, что нарциссическое расстройство личности (НРЛ) приносит людям большое количество страданий, о которых вы можете даже не догадываться.
Это книга-саморефлексия и самопозволение, в какой-то мере. Здесь я попробую справиться с навязчивым желанием сделать «красиво» – и, если я справлюсь и опубликую это, значит 10 лет прошли не зря.
Пусть неидеальность этой, моей первой опубликованной литературной работы, будет подтверждением того, что глубокая травма, внутренняя пустота и неспособность быть в контакте с собой могут хотя бы на 1% быть преодолены.
Любовь и неидеальность – истинные признаки исцеления, и это самое важное, что я хочу дать этому миру через эту книгу.
Огромная благодарность моим близким, психотерапевту, партнёру и всем людям, кто случайно или сознательно влиял на мой путь – всё это двигало меня к точке, из которой я сейчас могу говорить с вами, читателями, настолько открыто.
Глава 1. Пандемия нелюбви
«Нарцисс – это ребёнок, которого использовали».
Психоаналитик Стивен Джонсон
Однажды я поняла, что есть болезнь, способная заставить не чувствовать любовь. Никогда и ни к кому. И вот неожиданность, она передаётся по наследству. В основном, от матери к детям.
Прямо сейчас – пандемия этой болезни. Болезни, уничтожающей такое чувство, как любовь. С самого детства дети во многих семьях начинают получать потребительское отношение к себе. Начинают копировать и наследовать его. Вырастают и несут его в свои новосозданные семьи. И всё по кругу. В семьях наблюдаются две расщепляющие мир ребенка тенденции: тотального и эмоционально-давящего контроля и глубочайшего ледяного равнодушия.
Все семьи начинают походить на обрывки одной книги. Они вроде похожи, и о чем-то об одном. Только не понятно – о чём.
Примерно так и появились мы – «облегчённые», социально-адаптированные версии нарциссов. И если вы думаете, что социальная адаптация – это защита от внутренних страданий, то нет. Это промежуточное состояние аналогично изнуряет человека, но у такого нарцисса хорошо развиты механизмы вытеснения и контроля.
То есть те же самые страдания, но хорошо сокрытые от общества – ещё более защищённые, невозможные к обнажению и исцелению болезненные чувства.
Что у меня было всегда в анамнезе: