Потом я оказалась на танцполе. Толпа сомкнулась вокруг, тела двигались в такт, жарко и свободно. Я закрыла глаза, позволив музыке унести меня. Руки поднялись сами, волосы рассыпались по плечам, бедра нашли свой ритм. Я забыла про дикобраза, про пыль, про «никогда загадочного» хозяина. Была только музыка, жаркая волна, поднимающаяся изнутри, и сладкое головокружение свободы. Где-то рядом мелькала Кармен, слившаяся в поцелуе с высоким, темноволосым красавцем – наверное, тем самым Рафаэлем.
Именно тогда я почувствовала взгляд. Тяжелый, пристальный, будто физически ощутимый на своей обнаженной спине. Я открыла глаза, оглянулась. Море лиц, улыбок, танцующих тел. Никто не смотрел прямо на меня. Но ощущение не исчезало – как будто кто-то следил из глубины толпы, из тени. Мурашки побежали по коже, несмотря на жар. Внезапно стало душно, шумно, слишком. Голова закружилась от алкоголя и движения.
«На воздух», – прошептала я себе, пробираясь сквозь танцующую массу к выходу на пляж.
Тишина за стенами клуба оглушила. Только далекий гул музыки и вечный шепот океана. Я сбросила сандалии и почувствовала под ногами прохладный, шелковистый песок. Села у самой кромки воды, куда набегали нежные волны, омывая ступни. Запрокинула голову. Над морем раскинулось небо, усыпанное миллиардами звезд – таких ярких и близких, будто их можно было достать рукой. Дыхание перехватило от этой космической красоты и внезапной тишины после шума. Алкогольная дымка в голове немного рассеялась, оставив приятную тяжесть в конечностях и легкую тошноту под ложечкой.
Шаги. Тихо, по влажному песку. Кто-то остановился рядом, затем опустился на песок в полуметре от меня. Я не обернулась. Боялась спугнуть этот хрупкий покой.
«Убегаешь от шума?» – прозвучал мужской голос. Низкий, бархатистый, с легкой хрипотцой. На английском, без акцента.
Я наконец повернула голову. В лунном свете было видно лишь силуэт: широкие плечи, аккуратно стриженные темные волосы. Черты лица тонули в тени. Но я почувствовала его улыбку.
«Скорее, ищу равновесие, – ответила я, удивляясь собственной откровенности. – Звезды… они помогают. Кажется, что все проблемы там, – я махнула рукой в сторону клуба, – такие мелкие в сравнении с этой… вечностью».
«Мудро, – он кивнул. – Хотя иногда проблемы требуют не созерцания вечности, а… активного забвения». В его голосе звучал легкий вызов.