Когда я впервые увидел гейзерный источник в борделе, первым порывом было стянуть с себя тряпки и окунуться в эту бурлящую жидкость, хоть я прекрасно понимал, что температура воды вряд ли подойдет для моего организма. Но, чёрт подери, так хотелось этого.
Размышляя о несбывшихся желаниях, я двинулся по соседнему лабиринту, всё дальше уходя от площади и того выхода, откуда я пришел с холодником. Существа ясно дали понять, что для встречи с Астральными сёстрами, которые приводили холодников в трепет, мне необходимо совершить нечто, что заставит комиссию вызвать их на суд.
И если бы галактические поисковики еще существовали, они бы преследовали меня на хвосте всё моё пребывание в открытом космосе. Но, к счастью для меня, они были давно расформированы и распущены, поэтому совершать безнаказанно преступления, становилось всё проще и проще. Однако на каждой планете всё еще рождались и чтились местные законы, и несоблюдение их галактоголовым каралось… по-своему.
Я не знал точно, как наказывают на Блокайс, но мне необходимо было сработать с точностью летящей сосульки и успеть свалить с планеты до того, как я разобьюсь вдребезги.
Сделав пару поворотов, я очутился возле холодильной камеры, над которой едва светилась табличка с коротким названием. Я переключил нагрудный фонарь на считывающий режим и просканировал её.
«Полярный госпиталь», – выдал сканер.
Прошмыгнул незаметно внутрь, убедившись, что в коридорном лабиринте никого не видно.
Полярный госпиталь был не просто местом для лечения – это была крепость жизни в мире, где выжить уже является подвигом. Помещение состояло из больших, просторных залов, выдолбленных в массивном ледяном монолите. Всюду расхаживали прихрамывающие или страдающие от других недугов существа.
Я судорожно стал думать, какую историю мне выдать, когда возле меня оказался холодник. У существа была фигура, напоминающая женскую, но из-за намотанных лохмотьев точно определить я не мог.
– Чем помочь тебе, каллинкорец? – раздался грубый бас холодника. – Заледенел или еще какая причина?
– А-а, приятель!
Я не успел ответить существу, которое, по всей видимости, было местным доктором, так как возле меня возник каллинкорец.
Парень лет двадцати пяти в утепленном скафандре и с красным носом расплылся в улыбке и похлопал меня по плечу, отчего я непроизвольно отодвинулся.