Кто прочитал первую повесть «Затмение Цветочной луны», тот должен помнить её последние главы, в которых рассказывается о «Бунте одиночки на подводном корабле». Подводный корабль в то время стоял в доке, а бунтарем как раз и был главный персонаж пенталогии.
А теперь, уважаемые читатели, уже в этой повести вы сможете узнать, как друзья Алика поддержали его стихийно начавшийся «Бунт одиночки», а также о прочих приключениях и поворотах судеб героев наших Историй.
На циферблате ручных часов моториста Владимира Атясова – 23.25 темного времени суток. В субтропическом Владике тепло, ведь уже конец мая. Дождь хлещет, как из ведра, молнии во мраке ночи сверкают одна за другой, гром гремит оглушительно, практически не замолкая. В свете прожекторов дока силуэт дизель-электрической подводной лодки Б-213 (советского 641 проекта, по классификации НАТО – Фокстрот), стоящей в доке, вырисовывается отчетливо, но, при очередной вспышке молнии, будто слегка дрожит, расплываясь и меняя свои очертания.
Алик смотрит на Грозу морей откуда-то сверху, расположившись под металлическим навесом, который, впрочем, от ливня полностью не защищает. Вместе с бунтарем метристом здесь же находятся и трое молодых мотористов его призыва: Владимир Атясов (позывной Матяс), Сергей Андреев (Серж) и Виктор Нечаев (Чифир), а также бурят-торпедист Баясхал Урбагаров (Борис). По распорядку дня, после проведенной строевым старшиной вечерней справки, эти моряки должны находиться в своих отсеках, готовиться к отбою в составе команды, а они стоят под каким-то хлипким навесом, взирая на свой корабль со стороны. Получается, уже их всех пятерых можно назвать бунтарями. Или самоходчиками, если угодно. Ясно лишь одно: друзья решили поддержать Бенгалика в его неравной борьбе с годками, после вечерней поверки покинув вместе с ним на неопределенное время свою воинскую часть.
– Наши годули, наверное, уже спать завалились, – молвил Чифир, стряхивая капли воды с рукава голланки, так матросы подлодки (без звукового произношения буквы «д») называли свою рабочую форменку. Его голос из-за грозы с тропическим ливнем был едва слышен. – Братцы, пожалуй, можно уже и до «хаты» отправляться.
Бенгалик вздохнул. Он понимал, ребятам нужен отдых, и страдают они из-за него, его стихийного бунта.