как осыпь на скалах, как ветер, дующий с брега,
как мир, изнуренный сущностью, и… хлопья простого снега?
В жизнь, полную односторонности – с кличем,
пусть неуверенным, пусть. Ироничен
сей мир; всё, что делает нас печальными, сонно
погибает от сильного слова из того самого сонма.
Немного отдушины, и дышится сразу легче.
Здесь надо немного слов – не стоит нелёгкой речи.
О, из небытия в бытие едва ли одним взмахом века.
Всё сложное – просто, мысль – лишь восприятие века.
V.
Нет, это не смерть: наверно, простая усталость
и доводов малость; изрядно ещё мне осталось,
я чаю, я знаю. Нет поводов мыслить иначе, ведь ночи
бессонные – следствие вечных исканий, стараний.
Впрочем,
нелепо глаголить о том, в чем сомнений немало:
извечные поиски, вечные думы – не исты нимало,
в них много лганья, ослеплений, сплетений
ответов нелёгких,
вопросов на них наводящих, приводящих
к парезу лёгких.
Исканья – исчадия мысли, в кой ценности вовсе нету.
Зачем каждый вечер в выси, исполненной звёзд,
ждать комету?..
Встречать новый день, покуда заря на исходе,
без задней мысли о том, что завтра наступит навроде
разруха в воззреньи, исполненном чёрного пепла.
И пусть. Ничего, сё – не жгучесть бесплотного пекла,
не смерть, не изумье. Наверно, лишь тени оных,
отчасти раздутых субстратом летас воронёных.
VI. Улисс
Путь – лишь возвращение в исходную точку.
Как это часто бывает притом – в одиночку
ты рвешь и мечешь, выстраивая иммунитет
к воле, к кой в целом не имеешь доступ.
И вот так – быть может – через дюжину лет
начнется какая-то поступь.
Путь – повторяемость с пущей долей успеха
из раза в раз, ибо ты привыкаешь к доспехам.
А всякая фикция, что мир у твоих ног
простирается мигом – как мед золотой – текущим,
скажу – эфемерна: ты одинок.
Не щадят никого и ничто в живущем.
Наш путь – беспрерывный синдром Улисса.
А Жизнь – воплощенная Богом Актриса,
где зло и добро во единстве и смехе кружат,
следя за вмале наивным и трудным хожденьем.
Как приятно зато, прозрев, посмотреть назад -
все покажется, прямо сказать, сновиденьем.
VII. Поздние зимы
Поздние зимы. Вечер изрядно прохладен.
Весень ещё не виднеется; голос весны невнятен.
Вечер немного сер. Но, как ни крути, приятен.
Я выхожу во двор. И (о, Бóг!) надеваю пальто.
Многоэтажек сонм гордо взлетает скопом.
Жизнь, увядая в илу, говорит эзопом;
дождь же своей чистотой окропляет иссопом,