, а ее снадобья заказывают аж в Риме!
– И все это в ее-то возрасте? – недоверчиво протянул епископ. – Редкий дар!
Прозвучало это не как восхищение талантом травницы. Скорее уж, как злая ирония. Мол, знаем, кто ей нашептывает рецепты! От этого советника подозрительно сильно попахивает серой, не иначе…
– Я сегодня же отправлю гонца с письмом в канцелярию Святого Престола, – не дал сбить себя с толку Робер. – Мне ответят быстро. Не пройдет и месяца, как мы получим описание, есть ли в снадобьях Жюстин Фиори из Нарбонны что-то подозрительное по части чернокнижия.
Де Шабри грустно покачал головой.
– Прошу, дослушайте, монсеньор. Я бы сам очень хотел ошибиться, но… Мы остановились на левом берегу Префо. А эта девушка собирала травы на правом, высоком. Помните ли Вы, Ваше Высокопреосвященство, что находится на правом берегу этой речушки?
Робер кивнул.
– Римское кладбище, – севшим вдруг голосом произнес он.
– Именно! Кладбище, – со значением в голосе повторил епископ. – Я позволил себе поинтересоваться у девушки, неужели из всех окрестностей Нарбонны нужные травы растут только среди могил. Будь ее помыслы чисты, ответила бы, верно? А она просто сбежала, бросив собранное!
– Возможно, девушка приняла вас за грабителей или насильников.
Кардинал сделал небольшой акцент на последнем слове. Жюстин сообщила, что епископ желал ей овладеть. Это заявление тоже надо расследовать! Такое дело вообще-то для префекта, а не для святой инквизиции, но раз уж оно столь тесно переплетено с преступлением против церкви… Де Шабри, впрочем, не обратил внимания на этот намек. Его вообще, судя по всему, больше возмутило предположение, что в нем заподозрили грабителя.
– Ваше Высокопреосвященство, я, наверное, комплекцией не вышел, чтобы быть похожим на мускулистых разбойников, лихо бегающих по лесам в поисках жертв, – с укором попенял епископ, похлопывая себя по довольно солидному брюшку.
Кардинал открыл рот, чтобы возразить, мол, в лесных разбойниках могут состоять и такие люди, но Де Шабри докончил:
– И на мне был крест.
Он прикоснулся к висящему на толстой шее священному символу, сантиметров десяти в высоту. Действительно, не заметить такой нельзя.
– Мы проследили за девушкой, она привела нас к заброшенной с виду лачуге. Там мы ее и схватили! И обнаружили немало интересного, – Де Шабри пошевелил пальцами, словно продолжал перебирать находки. – Кости! Черепа! Чучела птиц! Черные книги на непонятном языке: не французский, не латынь и не греческий!