Диана замерла, дыхание сбилось. Она узнала его мгновенно. Её блокнот. «Книга Великих Планов». Она медленно присела на корточки, отодвинув фотографию с их совместной поездки на море (улыбки во весь рот, мокрые волосы). Подняла блокнот. На обложке – чуть потертая, но все еще яркая наклейка с Эйфелевой башней. И ниже, ее собственным, тогда еще угловатым подчерком, выведенная перманентным маркером дата: «2019. Планы до 25!»
Двадцать пять. Казалось, это такой далекий рубеж, за которым ждет только счастье и исполнение мечт. Они писали этот список вместе, сидя на полу в комнате Даши, под аккомпанемент гитары и хихиканья. Мечтали вслух, спорили, добавляли пункты. Это была их капсула времени. Их обещание будущему.
Рука дрожала, когда она открыла блокнот на случайной странице. Чернила немного выцвели, но почерк читался ясно. Дашин, округлый и размашистый:
Увидеть Фестиваль Плавающих Фонариков в Тайланде! (Загадать самое важное желание!)Попробовать настоящий круассан и шоколадный эклер в Париже! (И найти то самое кафе у Сены!)Найти в Праге легендарное кафе, где Эрих Мария Ремарк писал «Триумфальную арку»! Сидеть там целый день, пить кофе и чувствовать историю!Купить смешные одинаковые шляпы на рынке в Барселоне!Забраться на рассвете на гору и встретить солнце! (Любую!)
Рядом с каждым пунктом – ее собственный, более острый подростковый почерк с восклицательными знаками, дополнениями, подчеркиваниями: «Самый большой фонарь!», «И миндальные печенья! Там должны быть лучшие!», «Обязательно взять блокнот и писать там!», «Шляпы – ОБЯЗАТЕЛЬНО самые дурацкие!», «И спеть нашу песню на вершине!».
Она перелистывала страницы. Планы становились мельче, но не менее важными тогда: «Сходить на премьеру нового фильма Гарика Сукачева в полночь!», «Научиться готовить суши дома (и не отравиться!)», «Устроить пижамную вечеринку с просмотром всех частей «Криминального чтива»!», «Прыгнуть с тарзанки! (Хотя бы одной!)», «Нарисовать совместную картину и продать ее за бешеные деньги!».
Теперь все это казалось невыносимо наивным. Глупым. Детским лепетом. Не только планы. Вся та вера – в то, что дружба бывает навсегда, что мир открыт и добр, что «мы» – это нерушимая крепость, против которой бессильно время, расстояния и глупые ссоры. Эта вера рассыпалась в прах, как старая штукатурка, обнажив холодные, неуютные стены реальности. Блокнот был не просто списком желаний. Это был памятник иллюзиям. И его пыльные страницы смотрели на нее теперь не с надеждой, а с немым укором и бесконечной, щемящей грустью по тому, что умерло, так и не успев по-настоящему родиться. Она сидела на полу среди вываленных воспоминаний, сжимая в руках кожаную обложку, а яркая помада на губах вдруг показалась самой горькой насмешкой над этим днем, над этой жизнью, над этой безвозвратной потерей.