Пара старых свитеров – один серый, мешковатый (ее), второй – цвета бургунди, с вытянутыми манжетами (Дашин). Они часто менялись, когда одной было холодно на их ночных вылазках. «Держи, ты же мерзлячка!» – «Сам мерзляк!». Теперь они лежали вместе, скрученные, как саван для чего-то теплого и живого, что умерло.
Ножницы – большие, с тупыми концами, но острые лезвия. Те самые, которыми они когда-то резали старые джинсы для их «бизнеса», превращая поношенное в «дизайнерский винтаж». На металле у рукоятки все еще виднелись микроскопические, въевшиеся брызги той самой синей краски из гаража. Краски «на века».
И на самом дне, заваленная вещами, маячила небольшая коробка конфет «Мишка на севере» в помятой, но узнаваемой синей упаковке. Даша привезла их год назад после поездки к бабушке в Архангельск. «Держи, северный талисман! – улыбнулась она тогда, ее щеки розовые от мороза. – На удачу. Особенно если вдруг решишься на что-то безумное. Вроде переезда в Норвегию!» Тогда это было просто шуткой, теплой и смешной. Теперь коробка лежала на дне чемодана, как злая, циничная насмешка судьбы. Удачи? Для чего? Для кого? Чтобы найти новых людей, которым я тоже стану неинтересна? Чтобы строить новые замки на песке прежних разочарований?
Диана взяла коробку в руки. Шуршащая целлофановая обертка, знакомый, немного наивный силуэт медведя с удочкой. Она не открывала ее. Просто держала. Холодную. Безжизненную.
– Удачи тебе, – пробормотала она тихо, почти беззвучно, глядя на коробку. Слова были адресованы не конфетам, и даже не Даше, чей образ снова всплыл – смеющаяся, с розовыми щеками. Они были адресованы себе. Или миру. Или этой абсурдной идее «удачи». – Найди новых потерянных девочек. Или пусть они найдут тебя. Найди тех, кто не будет напоминать тебе о десяти годах твоей жизни, ставших неудобным грузом. – Она захлопнула чемодан с решительным, финальным щелчком замка. Звук поставил жирную, подчеркнутую точку. Конец. Финита ля комедия.
В дверь постучали. Три четких, негромких, деловых удара. Сердце Дианы ёкнуло – бессмысленный, абсурдный спазм надежды, который она ненавидела в себе больше всего. Может…? Неужели…?Картинка вспыхнула ярко, болезненно: Даша за дверью, запыхавшаяся, с помятыми шарами, с глазами полными слез и «Прости! Я идиотка! Не уезжай!». ИДИОТКА! – тут же прошипел разум. Только что был звонок! Только что она была с Лерой! Только что ты сама все поняла! Какой сюрприз?! Какие шары?! Ты окончательно спятила? Она встряхнула головой, словно стряхивая наваждение, и открыла дверь, уже зная, кого увидит.