– Бросай в нее мясом, прямо в пасть. – закричал Толик и выдал мне остаток запечённой индейки, завернутый в ткань.
– Так ты знал, что будешь уходить со мной и взял два куска! Вот жук хитрый! – восхитилась я решительностью гнома, теперь понятно, чего Костикович разорался. – А как возмущался! Эй, сворачивай вон на ту тропинку, она ведет прямиком в нужную нам пещеру.
Собака отбивалась от кусков мяса, летевших ей в морду, которые я отрывала голыми руками. Она успевала коситься на бежавший окорочок и заметно сбавила темп. Следующие за ней две собаки останавливались, чтобы подобрать то, что вожак отбросил своим носом и кто бежал за добавкой, а кто и ложился передохнуть. Костикович вряд ли тренировал их, вряд ли хорошо кормил, поэтому бежали они на чистой злости, которая таяла с каждым появлением куска мяса.
– Фу, отстань от нас, – крикнула я вожаку и бросила в него скелетом птичьей тушки. Все, что можно было оторвать руками на ходу, я уже давно оторвала и бросила. Кости в цель не попали, однако, вожак зарычал и, затормозив, вцепился в них зубами. Это дало нам шанс на спасение. Еще никогда мы не бегали так быстро в горку по пересеченной местности. Какое же было наше удивление, когда мы, почти добравшись до пещеры, увидели спокойно бегущего рядом вожака с индейкой в зубах и тянущейся до пола слюной. Он больше не догонял нас, он была с нами. Умная собака, однако.
– И все равно я ее боюсь, – прошептал Толик. – Она же может и обратно передумать в любой момент.
– Передумает, конечно, если ты не перестанешь бояться. – ответила я, – они чувствуют страх и в них просыпается звериный инстинкт. Так что думай про позитивное.
– Например, что они сожрали мою индейку и мы теперь будем голодать?
– Тоже подойдет, – подбодрила его я.
Отдышавшись, мы тронулись в путь пещерными тропами в сопровождении лохматого охранника, успевшего умять вместе с костями окорок, пока мы препирались. А, спустя какое-то время, мы услышали журчание воды. Толик, набрав в ладошки воду, закрыл глаза и молился. Я же, наивная душа, сразу не поняла это и заглянула в ладошки. А там!
А там был мой дракон! Тот самый! Я не могла отвести взгляд, меня тянуло к нему, сердце радостно понеслось вскачь. Алланшер! Нашел меня! И за мгновение до того, как я коснулась воды носом, он закончил молиться и подбросил ее вверх. Дракон разлетелся тысячами капель и осел на наших лицах. Моё перемещение не состоялось. Эх, а стоило мне только коснуться воды, как я очутилась бы в замке, в руках любимого, в нормальных человеческих условиях.