Я поняла, что иголочки всё ещё под моей кожей и по ним заструились совсем не те растворы, что вводили мне в тюрьме.
А капсула и впрямь стояла раскрытой.
А шиариец как будто бы стоял рядом со мной и держал мою подрагивающую руку в своей огромной горячей ладони.
Но этого уже никак не могло быть. Это явно мне привиделось в дурмане восстанавливающих препаратов. Ведь шиарийцы ненавидят людей. И от обычных мужчин эти представители альфа-расы отличаются лишь ещё большей жестокостью.
А значит, мне надо быть начеку.
Надо… Что именно надо, я не знала.
Сознание отлетало.
А руке было так тепло. Как будто её кто-то держит. И даже ласково поглаживает пальцами. А потом – я скорее ощутила, чем увидела – хвост шиарийца коснулся моего ошейника и переключил режим. Обод расслабился, перестав болезненно врезаться в кожу.
Но этого всего просто не может быть. Нет никого, кто мог бы так ласково ко мне прикасаться. Я одна. Совсем одна…
– Надо было ему и вторую руку оторвать… – донеслось до моего затуманенного сознания.
Моё уставшее тело расслабляется. Беспомощно и безотчётно закрыв глаза, я чувствую, как разгоняется кровь, разнося регенерирующее вещество по органам и тканям. Чувствую, что начинаю снова хотеть жить. Бороться. Может, даже… улыбаться? И моим ледяным пальцам так хорошо в чьих-то тёплых. И что-то сильное, но нежное и приятное серпантином обвило мне ногу…
Какой прекрасный сон.
Чезар
Девочка уснула.
Об этом свидетельствовало её спокойное дыхание и слегка дрожащие во сне ресницы.
Пока я вчитывался в показания на экране, мой хвост самовольно скользнул в капсулу и плотно обвил её тонкую щиколотку. Хоть меня это и удивило, но я даже не дёрнулся.
Во-первых, мой хвост после полученного несколько лет назад ранения (которое меня едва не убило), теперь иногда вёл себя странно. Во-вторых, если бы я дёрнулся, мог бы навредить девчонке, раз уж мой хвост так вцепился в её ногу – кстати, весьма красивую и изящную, несмотря на излишнюю худобу.
А вот с худобой следовало разобраться…
Я вызвал панель управления и отдал команду увеличить дозу питательных растворов до предельно допустимых. Так что когда малышка выберется из капсулы, уже будет чуть меньше походить на новорождённого оленёнка комплекцией и выражением огромных несчастных лазурных глаз.
Никогда не видел, чтобы кто-то настолько боялся лечебной капсулы, которая по сути – избавляет от боли. А никак не наоборот.