Профессор Алистер гордился бы мной – даже после пыток в тюрьме наизусть помню списки признаков околокритического загрязнения пси-поля. И все они наблюдались у Чезара.
Мог ли командор переоценить свои силы? Мог не продержаться до утра? Ответ был: “Да”.
И теперь я чувствовала ответственность. Мне хотелось отплатить добром на добро. И сердце испуганно сжималось, когда я думала – что не успею. Воображение у меня работало даже слишком хорошо. Я вдруг представила, что шиарийца подкосило возле панели управления кораблём. Что он упал… возможно, ударился головой. Возможно… уже слишком поздно.
Озноб пробежал по коже.
Если так… то я останусь заперта на этом корабле, дрейфующем в космосе.
Будто в огромном карцере.
Еды хватит надолго. Как и воздуха. А вот тепло будет уходить стремительно. И свет погаснет очень скоро. Я проведу здесь ещё лет пять… в одиночестве. Темноте. И холоде.
Одна. Совсем одна.
Меня затрясло. Паника подступила к горлу, передавила удавкой.
Я сама не поняла, как вместо осторожного шага, сорвалась на бег. Мои ступни гулко одарялись о металлический пол. Красный свет аварийных ламп пульсировал с бешеной частотой, выхватывая из тьмы обрывки коридора, ситуативно обнажая обстановку, лишь усиливая подступающий ужас.
– Чезар! – крикнула я. Свернула один раз, и снова крикнула: – Чезар!
И тут где-то справа раздался далёкий, едва слышный шелест.
Я замерла. Резко развернулась на звук, вглядываясь в тёмный зев коридора, откуда он донёсся. Там было совсем темно, и даже аварийные лампы там не горели.
Похоже, мне нужно было идти именно туда.
“Это просто темнота, Селена. Темнота не кусается, если в ней нет собак”, – сказала я сама себе. Но во рту всё равно предательски пересохло. Темнота ассоциировалась у меня с тюрьмой. С карцером. С болью. Но ещё страшнее было остаться одной. Не успеть помочь!
Поэтому я пошла на звук, хоть каждый шаг и давался мне так, будто я шла по канату над бездной.
“И как я вообще могла позволить Чезару оставить решение этой проблемы до утра?!” – ругала я себя. Хотя одновременно понимала – я только-только пришла в себя, раньше попросту не могла нормально соображать. А уж про контроль силы и речи не шло.
– Виан? – шепнула я в густой мрак.
Ответом была тишина.
Красные лампы остались позади, и я продвигалась медленно. Но вскоре нащупала ногой порог, наткнулась пальцами на стальные листы двери. Они были холодными, почти ледяными. И снова мне почудился какой-то звук – прямо за ними.